Красное на красном. Часть четвертая. Глава седьмая

[MJey]

Название главы: Глава 7 Бакрия «Le Neuf des Bâtons»
Основные репортеры: пов: Робер Эпин; пов: Ричард Окделл
Место действия: Бакрия
Время действия: -
Персонажи: Ричард Окделл; Рокэ Алва; Робер Эпине; Адгемар Кагетский, Бакна Первый

В начале главы Адгемар признает свое поражение и победу Фердинанда.
Робер думает о своем возвращении в Олларию в качестве пленника. Казар, в это время, пытается объясниться и кидает к ногам Рокэ голову Мильжи.
Адгемар перечисляет имена казненных, среди которых и Луллак (после Дарамы многие шептались, что он будет куда лучшим казаром, чем Адгемар). И в завершение своей речи предлагает руку своей дочери - принцессы Этери - Повелителю Ветра в знак заключения перемирия.
Рокэ отказывается принимать решение о перемирии и сообщает Казару о том, что данная привилегия принадлежит Бакне Первому.
Новоявленный король Бакна Первый говорит о том, что не уйдет из Озерной долины и из Барсового ущелья, которые отныне принадлежат народу Великого Бакры. Он требует привести того, кто привел бириссцев в Варасту.
Робера толкают вперед и он падает к ногам Ворона, разбив голову.
Алва просит Ричарда помочь Роберу подняться.
Дик усаживает Робера и пытается перерезать веревки фамильным кинжалом. Робер замечает, что данный клинок старше Кабитэлы.
Ричард, тем временем, предлагает Иноходцу воспользоваться моментом и бежать, собираясь идти с ним, но Робер отказывается.
К ним подходит бакран и Робера ведут на суд Бакны.
Ему предъявляют обвинения в преступлениях против Талига. Робер, тем временем, размышляет о возрождении Талигойи и о роли Штанцлера и Альдо.
На вопрос - считает ли Робер себя виновным, он отвечает, что делал то, что должен и ни в чем не раскаивается.
Бакна Первый выносит приговор согласно закону Великого Бакры. Кровь убитых обвиняет, а Бакра судит.
На голову осужденного кладут плод абехо, а обвинитель должен его сбить. Если плод абехо будет сбит, то обвиненный будет оправдан, если он умрет, то он виновен, если выстрел пропадет, то испытание повторится.
Стрелять предлагают Ворону. Тот выбирает пистолет для выстрела и предлагает помолиться Создателю Роберу и Дикону, дабы Бакра свершил праведный суд.
Пресловутый плод абехо, красный и небольшой, чуть больше вишни и меньше яблока, срывают с куста и кладут на голову Роберу. Алва небрежно поднимает пистолет и, практически не целясь, стреляет.
- Да свершиться чья-нибудь воля - произносит он.
Гремит выстрел, красный сок течет по лицу Робера. Он поворачивает голову и видит лежащего на земле, мертвого Адгемара Кагетского.

В главе также упоминались персонажи: Альдо Ракан, Август Штанцлер, кардинал Сильвестр, Фердинанд Оллар, Эгмонт Окделл, Луллак, Этери Кагетская, Мильжа Жаватна.

Для обзоров

<br />[L]ОЭ-читатель[/L] <a href="http://oereader.diary.ru/p208889167.htm">выкладывает пересказ седьмой главы четвертой части КнК и приглашает к обсуждениям

@темы: Робер Эпинэ, Ричард Окделл, Альдо Ракан, КнК, Август Штанцлер, кардинал Сильвестр, Чтения, Адгемар Кагетский, Эгмонт Окделл, Рокэ Алва, Фердинанд Оллар, пов: Робер Эпинэ, Этери Кагетская, Бакна Первый, Мильжа Жаватна, пов: Ричард Окделл, Луллак, Бакрия

---

Глава 6 Сагранна И Кагета «Le Dix des Épées»

[ОЭ-читатель]

Название главы: : Красное на красном. Часть четвертая. Глава 6 Сагранна И Кагета «Le Dix des Épées»

Основные репортеры: ПОВ: Ричард Окделл; ПОВ: Робер Эпинэ
Место действия: Сагранна; Кагета
Время действия: -
Персонажи: Рокэ Алва; Курт Вейзель; Ричард Окделл; Клаус Коннер; Жан Шеманталь; Мильжа Жаватна; Робер Эпинэ; Луллак; Адгемар Кагетский;

В начале главы Дик по приказу герцога Алвы охотно излагает свои познания относительно землеописания природы Сагранны, в частности системы ее озер. На этом импровизированном военном совете, Рокэ окончательно решает спустить потоп с гор на людей, живущих в долине. Курт пытается его остановить, но тщетно.
Ричард только сейчас понял, что затеял Ворон. Взорвать скальный завал, чтобы воды озера хлынули в долину Биры!
Пока Вейзель закладывает взрывчатку, Рокэ и Ричард любуются горной грозой. Ричарда настолько поглощает это зрелище, что он не замечает, как остается один.
Когда Дик оторвал взгляд от разбушевавшейся стихии, Алвы рядом не было, бакран и таможенники тоже исчезли. Дик был один, если не считать рвущихся с привязи лошадей.
Озеро рычало и билось, словно живое. Скальное эхо раз за разом отражало рев горного чудища, но, странное дело, сквозь бурю звуков настойчиво проступала мелодия, та самая, что пел Рокэ после ночи в бакранском селе. На этот раз пели сами камни, камни, исполненные гнева, ярости, желания сорваться с места и броситься вперед, сметая и круша все, что встретится на пути. Это было жутко и… прекрасно! Дику тоже хотелось мчаться в никуда, раствориться в беге, самому став бегом, движением, силой, исполненной бешеной радости от осознания собственного могущества.
Рука юноши вцепилась в жесткую гриву, Дик взлетел в седло, и в тот же миг слева и сбоку к небесам взметнулась черно-лиловая туча. Глухой грохот перекрыл крик агонизирующего озера, песня камней на мгновение оборвалась и зазвучала с новой силой, еще стремительней, еще неистовей. Теперь в ней билась дикая, немыслимая радость, радость, захватившая и Дика. Юноша, сам не понимая, что творит, дал шпоры Соне, и кобыла стрелой понеслась по узкой тропе, заканчивавшейся на вершине похожей на вепря скалы, где вытекавшая из озера река резко сворачивала, огибая каменное чудовище. Сона, дрожа, остановилась на краю пропасти. Дик посмотрел вниз и все понял — Вейзель свое дело знал отменно, а Рокэ был не из тех, кто отступает. Простоявшая тысячи лет плотина удержала бы взбесившуюся воду, но против пороха камень был бессилен, в древнем завале образовалась брешь, вода с ревом устремилась вниз по ущелью, но налетела на новую преграду. Взрыв стронул с места пятнистую скалу, нависавшую над речным руслом, и обломки скал завалили ущелье, перекрывая путь осатаневшему потоку.
Но потом на Ричарда находит осознание свершенного и он с ужасом смотрит, как сель уничтожает долину.
***
Робер помимо воли вынужден слушать сетования проигравших друзей. Остатки армии Агдемара споро отступают от Сагранны, опасаясь погони. Однако погони нет. Робер сидит у окна и размышляет о том, что нужно просить помощи у Гайифы, дождаться зимы и запереть Рокэ на перевалах. Клемент тем временем требует, чтобы Робер поскорее уходил из дома. Эпинэ неохотно слушается Его Крысейшество. Проходя через двор, он цепляется глазами за безумную рабыню, которая его пугает и торопится уйти поскорее.
Понукаемый тоской Робер идет к лошадям, пасущимся на берегу Биры, наблюдая за резвым поведением реки, напитанной прошедшими в горах дождями. Но дойдя до лошадей, Робер видит, что они ведут себя странно. Доверяя звериным инстинктам, Эпинэ приказывает снять с коней путы и гнать в деревню к всадникам.
А потом Робер видит, что река обмелела. Эпинэ спешит в дом Мильжы, где тот еще ругается с Луллаком и требует немедленно уходить.
В страшной спешке Адгемар сворачивает свое войско и они едва успевают спрятаться в холмах, а потом с ужасом наблюдают как сель заливает долину.
***
Дик ищет таможенников и с ужасом оглядывает следы разрушения. Жана и Клауса он находит на тушей убитого «людоеда». Таможенники явно радуются находке, собираясь снять с нее шкуру. Заодно просят Ричарда попросить Рокэ подождать, потому что надо поискать котят твари.
Ричард смотрит на них с отвращением, но соглашается. Дику противны эти люди, которые думают о деньгах и шкурах, когда ночью от селя погибли тысячи.
Меньше всего Ричарду хотелось возвращаться к Рокэ, но кто и когда спрашивал о его желаниях? Его отправили в Лаик, вынудили остаться в Олларии, отдали убийце отца… То есть не совсем отдали, просто бросили на произвол судьбы, а Рокэ подобрал. Назло кансилльеру и всем Людям Чести. Дик вздохнул от отвращения к самому себе. Надо было отказаться, а он не смог, он вообще ничего не может, только увязает все глубже и глубже. Хорош Повелитель Скал, от которого ничего не зависит! Он — пустое место, и никто в этом, кроме него, не виноват. Можно было заслонить собой Оскара, уйти к бириссцам, столкнуть Рокэ со скалы, а он исполняет приказания своего эра и молчит.
Пока Ричард страдает, уткнувшись в шею Соны, к Рокэ приходит Вейзель и предлагает Алве проехаться вдоль реки и посмотреть на сотворенный ужас. Рокэ от этого предложения отмахивается, сообщая что итак знает что там и смотреть на это нет смысла. Что он ничуть не раскаивается в содеянном. Вейзель сдается. А Рокэ рассказывает ему о своем плане.
— Бакраны?! Они-то здесь при чем?
— При том, что Озерное плато принадлежит королевству Бакрия, так же как Барсово ущелье, перевалы Окила и Гарза и Даргатское нагорье. Пусть «козлы» бодают «барсов», им это полезно. Седуны растили себе врагов чуть ли не с гальтарских времен и вырастили. Эта ненависть защитит Варасту получше десятка крепостей, хотя я властью Проэмперадора раздам предгорья нашим доблестным таможенникам, а их сделаю баронами. Так, на всякий случай.
После подобной отповеди, Рокэ отправляет к Адгемару посольство возглавляемое королем Бакрии в сопровождении одного из новоиспеченных баронов.
***
Потрясенный случившимся Робер остается подле Адгемара и думает о том, что пора возвращатся назад в Агарис и сворачивать компанию по завоеванию Талига. Что природа и та на стороне Алвы.
Но от размышлений приходится отвлечься на письмо с ультиматумом от Рокэ Алвы. Робер берет у Адгемара бумагу и читает. Письмо приводит Робера в ужас.
После чего Адгемар убеждает Робера, что нужно принять ультиматум. И просит Робера уговорить Мильжу сдаться Талигу в качестве откупа. Но Робер отказывается предавать Мильжу… и предлагает Адгемару выдать себя Ворону, вместо друга.
Адгемар неохотно соглашается. Робер уходит написать прощальное письмо для Альдо, после чего они отправляются к горе Бакра.


В главе так же упоминались персонажи: Енниоль Гавионн; кардинал Сильвестр; Август Штанцлер;
Полезные описания:
Семь очей Сагранны
Это было сказкой — прозрачные озерные глубины, черные прибрежные скалы, изумрудная зелень горных елей, снежные пики, закрывающие горизонт. Знаменитые Семь Очей Сагранны, семь озер, дающих начало пяти главным рекам Кагеты. Господин Шабли положил немало сил, вколачивая в унарские головы географическую премудрость, зато теперь Дик мог рассказать всем и каждому, что правильней разделить озерную систему на две. Первая состоит из пяти озер, вторая — из двух. Самое большое из озер, Черное Око, вбирает в себя множество горных ручьев и речек, но вытекает из него лишь четыре бурных, коротких потока, каждый из которых оканчивается озером. Эти озера, в свою очередь, дают жизнь четырем рекам, в том числе Рцуку, на котором стоит столица Кагеты. Еще два озера, называемые Барсовыми Очами, образовались на месте давнишних обвалов, перекрывших русла небольших горных речек — Гайры и Биры.
Барсовы Очи
Барсовы Очи меньше остальных озер. — Эр Рокэ приказал рассказать все, что он помнит, и Дик с готовностью вываливал на Вейзеля, таможенников и хмурого бакрана намертво зазубренные цифры. — Левое Око в длину насчитывает около шести тысяч бье, в ширину — две тысячи, а в глубину — триста, Правое Око мельче, около двухсот бье, зато шире. Очи Сагранны не просто снабжают Кагету водой, они защищают ее от разрушительных паводков, принимая в себя приходящие с гор талые и дождевые воды.
Страхи Ричарда:
Дик в восторге не был, наоборот, ему было страшно и стыдно за свой страх. Ричард с детства боялся гроз
Нравы кагетской общины:
Сумасшедшие рабы в здешних краях ценятся дороже девственниц и сильных, здоровых мужчин. Безумец на цепи отпугивает от дома Зло.
В селе было несколько сот рабов и рабынь.
Впрочем, бириссцы похищали людей и грабили талигойские и гайифские караваны и раньше, просто этим занимались молодые мужчины, которые разбоем доказывали свою доблесть старикам и собирали деньги на женитьбу и дом.

для обзоров

[L]ОЭ-читатель[/L] <a href="http://oereader.diary.ru/p208027978.htm">выкладывает пересказ четвертой главы четвертой части КнК и приглашает к обсуждениям

@темы: Робер Эпинэ, Ричард Окделл, КнК, Август Штанцлер, кардинал Сильвестр, Чтения, Адгемар Кагетский, Рокэ Алва, Курт Вейзель, ПОВ: Ричард Окделл, Енниоль Гавионн, ПОВ: Робер Эпинэ, Кагета, Жан Шеманталь, Клаус Коннер, Сагранна, Мильжа Жаватна, Луллак

---

Красное на красном. Часть четвертая. Глава пятая

[Enco de Krev]

Название главы: Глава 5 Дарамское поле «La Dame des Épées»
Основные репортеры: пов: Робер Эпинэ; пов: Ричард Окделл;
Место действия: Дарамское поле
Время действия: -
Персонажи: Робер Эпинэ; Адгемар Кагетский; Мильжа Жаватна; Ламброс; Луллак; Рокэ Алва; Ричард Окделл; епископ Бонифаций; Эмиль Савиньяк; Жан Шеманталь;

Адгемар планирует отбить вражескую атаку, находясь в укрепленном лагере под прикрытием артиллерии, а потом перейти в наступление. Он считает, что главное сражение начнется на следующий день. Казаронские ополченцы в большинстве своем покидают поле боя, но и без них перевес на стороне Адгемара - у него сотня пушек, шесть тысяч конницы и десять тысяч пехоты. У алвы, по мнению Робера, людей в два или даже в три раза меньше, а артиллерия и вовсе отсутствует.
Поразмышляв над тем, почему Алва взял в оруженосцы сына убитого врага, и зачем Ричард присягнул убийце отца, Робер просит у Мильжи сохранить жизнь Ричарду. Тот обещает, что бириссцы не станут убивать никого с описанными приметами. В это время начинается обстрел кагетских позиций, и Робер понимает, что артиллерия у Алвы все-таки есть.
Зажигательные снаряды талигойцев становятся причиной пожаров в лагере. На приказ Адгемара остановить "этих мерзавцев", Ламброс отвечает, что они ничего не могут противопоставить задумке Алвы: "Тот, кто командует вражеской армией, опередил наше время на сто лет, если не более. Я не сомневаюсь, на его находках будет построена военная наука будущего". Адгемар приказывает бириссцам вывести конницу и уничтожить запряжки талигойцев.

Тем временем Ричард вместе со своим эром участвует в обстреле кагетского лагеря. Алва спрашивает, не хочет ли Ричард выстрелить сам, тот соглашается, Алва приказывает ему сбить золотой шар, который символизирует знамя казара. Ричард заряжает пушку, Алва наводит прицел, и шар падает.
Увидев бирисскую конницу, Алва приказывает отступать. Напоследок талигойские артиллеристы расстреливают первые ряды всадников и прячутся внутрь каре. Пехотинцы встречают бириссцев картечью и остро заточенными кольями.

Из кагетского лагеря Робер наблюдает за гибелью бирисской конницы. Бириссцев он уже начал считать друзьями, и сочувствует им гораздо больше, чем казаронам.
Луллак просит Адгемара позволить ему вступить в бой, но тот отказывает, говоря, что с пехотой должна спорить пехота. Робер хочет присоединиться к бириссцам, Адгемар ему это позволяет. Робер становится в строй бирисских пехотинцев рядом с Мильжей, после гибели одного из командиров берет на себя командование колонной. Им с Мильжей удается разбить одно из четырех талигойских каре, но на этом их победы заканчиваются.
После значительных потерь Робер и Мильжа пытаются вернуться в лагерь, но выясняется, что его уже занял Алва. Мильжа предлагает Роберу прорываться к Парасксиди, оставив Адгемара под защитой Луллака. Тот соглашается, и они практически беспрепятственно покидают поле боя.

Талигойские офицеры обсуждают бегство кагетов. Все, кроме Шеманталя, говорят, что до последнего не верили в победу, Алва говорит, что и сам не верил, что они уцелеют.
— Не верил? — Савиньяк был поражен в самое сердце. — Как же так…
— А вот так… Благодарю, Ваше Преосвященство. Наше дело было отвлечь Лиса от Вейзеля, дальше я не загадывал. Коннер и Бакна знали, что делать, а мы, господа, на три четверти были смертниками, так что поздравляю вас со вторым рождением.
Подъехавшие адуаны докладывают, что казароны сбежали, а барсы отступили под прикрытием кагетов. Савиньяк спрашивает, не могут ли они развернуться и ударить в спину.
— Они не станут разворачиваться. — Алва снял лопнувшую по шву перчатку, узкая рука была в запекшейся крови, скорее всего чужой. — Лису сейчас одна дорога — в Равиат. Он потащит туда всех, кто у него остался. Такой правитель сначала о короне подумает, а потом уж о стране.
— Мы будем их преследовать?
— Нет, — медленно сказал Рокэ и повторил: — Нет, не будем. Сегодня все отдыхают, а завтра мы расстанемся. Эмиль Савиньяк, принимайте командование. Его Преосвященство вам поможет. Возвращайтесь через Барсово ущелье, а потом поверните к горе Бакра, станьте там лагерем и дайте знать бакранам, пускай выбираются из своих укрытий.
— А Бадильо?
— Бадильо придется посидеть во Вратах еще немного. На всякий случай.
— И это все? — Эмиль выглядел разочарованным.
— Все. Стойте и ждите приказа. Я вам дам знать скорее всего через неделю, в крайнем случае дней через десять. Жан, завтра утром ваши люди должны быть готовы. Мы выезжаем с рассветом. Ричард, вы едете со мной.
— Что вы замышляете, Рокэ? — полюбопытствовал Савиньяк.
— Злодейство, — вздохнул Алва, — разумеется, я замышляю злодейство, причем немыслимое.

На развилке у Парасксиди Ламброс вместе с соотечественниками покидает кагетское войско. Он предлагает Роберу отправиться в Гайифу, оттуда он сможет вернуться в Агарис или, при желании, наняться на службу прямо в Гайифе. Робер думает, что стать гайифским наемником не так уж плохо по сравнению с жизнью за счет Эсперадора или гоганов. Однако он не может покинуть тех, с кем ходил умирать, и поэтому остается с Луллаком. Робер просит Ламброса отправить письмо принцу Альдо, и тот обещает написать, что еще никогда не видел такой глупости и такого благородства. Они прощаются как друзья. Робер отправляется в родную деревню Мильжи.

В главе так же упоминались персонажи:

Полезные описания:
Как выглядела артиллерия Алвы:
Огромных пушек, которые с трудом волокут несколько пар быков или тяжеловозов, не было и в помине. По полю метались легкие, пароконные запряжки с небольшими орудиями и крепостными мортирками, между которыми сновали конные мушкетеры и повозки с боеприпасами и калильными жаровнями. Эпинэ ошеломленно наблюдал, как наискосок от их батареи остановилась тележка, из которой выскочило несколько людей. Их движения были точными и стремительными, как в танце или во время поединка. Артиллеристы сняли с повозки носилки с мортиркой, установили на земле, быстро навели на цель, заложили ядро, вставили запал. Орудьице дрогнуло, над Робером пронесся огненный змей и, словно приветствуя его, грянул гром — рванула бочка с порохом. Раздался крик Ламброса — гайифец требовал развернуть пушку. Обслуга и стоявшие рядом «барсы» налегли изо всех сил, тяжеленная махина медленно поворачивала жерло в сторону наглецов, но те подхватили свои носилки, забросили на тележку, вскочили в нее сами, возница вытянул коней хлыстом, сытая гнедая пара рванула с места. Можно было не торопиться!
Лагерные пушки стреляли честно, но их усилия напоминали охоту за комарами с кувалдой. Талигойские возницы сводили усилия артиллеристов на нет. Запряжки носились по полю немыслимыми зигзагами, приближались, отступали, менялись местами. Ядра, бомбы и зажигательные снаряды сыпались градом, и противопоставить этому было нечего. Лагерь стремительно превращался в небольшую копию ада — пожар вспыхивал за пожаром, рвались бочки и лагунки с порохом, кричали обожженные лошади и люди. Частокол и ров прикрывали от кавалерии и пехоты, но не от обстрела, впрочем, в частоколе зияли внушительные дыры, а справа от Робера он и вовсе был охвачен огнем.

Для обзоров

<br />[L]ОЭ-читатель[/L] <a href="http://oereader.diary.ru/p207855613.htm">выкладывает пересказ пятой главы четвертой части КнК и приглашает к обсуждениям

@темы: Робер Эпинэ, Ричард Окделл, Эмиль Савиньяк, КнК, Чтения, Адгемар Кагетский, Рокэ Алва, пов: Робер Эпинэ, Жан Шеманталь, епископ Бонифаций, Мильжа Жаватна, Ламброс, пов: Ричард Окделл, Дарамское поле, Луллак

---

Красное на красном. Часть четвертая. Глава четвертая

[Enco de Krev]

Название главы: Глава 4 Дарамское поле «Le Chevalier des Bâtons»
Основные репортеры: пов: Ричард Окделл; пов: Робер Эпинэ;
Место действия: Дарамское поле
Время действия: -
Персонажи:Ричард Окделл; Эмиль Савиньяк; Робер Эпинэ; Луллак; Адгемар Кагетский; Рокэ Алва; епископ Бонифаций; Жан Шеманталь;

Ричард, присоединившийся к Эмилю Савиньяку, дожидается сигнала в ближайшей роще. Вскоре двум кавалерийским полкам (1200 человек) предстоит сразиться с кагетской конницей. Прискакавший от украшенных золотом всадников гонец говорит, что противников у них будет не очень много: "У нас на хвосте тысячи три, не больше, и еще тыщ восемь сзади растянулись". Савиньяк говорит, что нужно развернуть эту толпу и погнать на своих же. Ричард наблюдает за последними приготовлениями, ясно понимая, что кагеты - никакие не союзники, и ненависти к Рокэ Алве он больше не чувствует.
В поле видимости появляются казароны. Савиньяк стреляет, подавая сигнал своим кавалеристам; артиллерия бьет картечью. Ричард думает, что ему пора к Бонифацию, но остается в гуще схватки. Во время битвы "золотой эскадрон" ударяет во фланг кагетам, которые сражаются с людьми Савиньяка, и благодаря этому враги начинают отступать.

Адгемар в конце концов приказывает Луллаку помочь казаронам - отправить две трети резервов в бой, а оставшуюся треть - сюда. Он говорит Роберу, что, видимо, будущее за пехотой и мушкетами, а не за кавалерией и мечами. Робер отвечает, что нерегулярная кавалерия обречена. Глядя на то, с каким удовольствием Адгемар наблюдает за смертями своих подданных, Робер понимает, что тот задумал стать полновластным королем, а не первым среди равных.
Тем временем воины Луллака атакуют талигойских пехотинцев с двух сторон. Те неожиданно перестраиваются, пропуская кагетов, и два конных фланга сталкиваются между собой, после чего пехотинцы отрезают их от лагеря. По обеим сторонам от талигойцев выкопаны "волчьи ямы", что ограничивает кагетов в маневрах. Люди Луллака кое-как разворачиваются, но тут им в бок врезаются те, кто бросился грабить обоз, но нарвался там на "теплую встречу". В этот момент на казаронов из рощи вылетает талигойская конница. Выясняется, что "волчьи ямы" на самом деле были поддельными. Кагеты отступают, но натыкаются на копья пехотинцев. Адгемар говорит, что сегодня Луллак видит не конец кагетской кавалерии, а начало кагетской государственности.

После того как кагетская кавалерия в третий раз пустилась по своим следам, Савиньяк говорит Ричарду, что им пора найти Алву. Тот находится среди мушкетеров: "Алва задумчиво разглядывал в зрительную трубу кагетский лагерь, Шеманталь с обожанием смотрел на Проэмперадора и поигрывал золотым кагетским амулетом, епископ сиял, как новенькая монетка, и рассказывал, как сребролюбцы набросились на «беззащитный» обоз, где их ждали волчьи ямы, мины, укрывшиеся в возах мушкетеры и прочие сюрпризы".
Савиньяк рассказывает об успехах кавалерии. Алва отвечает, чтобы тот не обольщался, наверняка они сделали именно то, чего добивался Адгемар.
— Вы, Эмиль, отменный генерал, но интриган, извините, никакой.
— Как и вы. — Савиньяк казался немного обиженным.
— Не скажите. Я не терплю политику, но я в ней разбираюсь. Адгемар — Лис, он не может не попытаться проглотить сразу и утку, и курицу. Уверяю вас, борцы за свободу Талигойи в Тронко и Олларии озаботились сообщить союзнику и единоверцу о нашей армии все, что знали сами. О своем численном перевесе Адгемар осведомлен, в конечной победе не сомневается, так почему б не сыграть двойную игру? Бедняге надоело быть первым среди многих, и он с нашей помощью избавился от лишних казаронов. Полдела сделано, остается выиграть сражение, только, — Первый маршал Талига поправил перевязь, — он его не выиграет.

Для обзоров

[L]ОЭ-читатель[/L] <a href="http://oereader.diary.ru/p207470226.htm">выкладывает пересказ четвертой главы четвертой части КнК и приглашает к обсуждениям

@темы: Робер Эпинэ, Ричард Окделл, Эмиль Савиньяк, КнК, Чтения, Адгемар Кагетский, Рокэ Алва, пов: Робер Эпинэ, Жан Шеманталь, епископ Бонифаций, пов: Ричард Окделл, Дарамское поле, Луллак

---

Красное на красном. Часть четвертая. Глава третья

[Enco de Krev]

Название главы: Глава 3 Дарамское поле «Le Valet des Deniers»
Основные репортеры: пов: Ричард Окделл; пов: Робер Эпинэ; пов: Туххуп-ло-Марапон;
Место действия: Дарамское поле
Время действия: -
Персонажи: Ричард Окделл; Рокэ Алва; епископ Бонифаций; Эмиль Савиньяк; Жан Шеманталь; Робер Эпинэ; Мильжа Жаватна; Туххуп-ло-Марапон из рода Парасксиди; Виссиф-ло-Лаллион из рода Парасксиди; Серон-ло-Гискуляр из рода Шаримлетай; Адгемар Кагетский; Луллак; Бушуша-ло-Марзук; Марахон-ло-Барах; Харамма-ло-Мадихш;

Перед битвой на Дарамском поле Ричард вспоминает, что его отцу, когда он впервые оказался в бою, было на год меньше, чем сейчас ему самому. Тогда талигойцы дрались с гаунау, силы противников были примерно равны, но фок Варзов, в то время еще генерал, предпринял неожиданный маневр, и гаунау отступили. Ричард уверен, что сегодня они проиграют: "Против шести с половиной талигойских тысяч и полусотни пушек и мортир Адгемар выставил двадцать тысяч бириссцев и около ста тысяч кагетского ополчения". Ричард считает, что правильной стратегией при таком соотношении сил было бы наносить молниеносные удары и уходить, но Первый маршал решил дать генеральное сражение.
Единственным преимуществом талигойцев могли стать две рощицы, но Алва поставил пехоту в чистом поле на виду у кагетов. И Бонифаций, и Савиньяк сомневаются в победе, но Алва говорит, что ничего, кроме численного превосходства, Адгемар им противопоставить не сможет.
— Мне б вашу уверенность, Рокэ. — Эмиль был напряжен, как струна. — Вам легче, вы уже влезали в подобные драки.
— Нет, — сверкнул зубами Ворон, — я тоже не влезал. Если вы имеете в виду Альтхекс, то нас там было не меньше, чем один к семи.
— Я имел в виду Винную улицу.
— А, так вы о поединках… Уверяю вас, предел человека — двенадцать, в крайней случае четырнадцать врагов, если они, конечно, умеют держать шпагу. Впрочем, — Рокэ задумался, — не знаю, можно ли подобную комбинацию называть поединком.
— Не лукавьте, герцог, вы уложили раза в два больше.
— Ну, — протянул Рокэ, — там были свои обстоятельства, но вернемся к нашим казаронам.
Алва остается с пехотой, Бонифаций защищает обоз, Савиньяк ждет на опушке. Ричарду приказано отправляться вместе с Савиньяком, а когда начнется бой, он должен будет присоединиться к Бонифацию. К группе офицеров подъезжает Шеманталь, весь обвешанный взятым в Барсовом ущелье золотом. Также украшен и его конь. Бонифаций спрашивает, почему адуаны не воспользовались драгоценностями для эсператистских клириков. Шеманталь отвечает, что при епископе не хотели осквернять религиозных символов, ведь и эсператисты, и олларианцы верят в одного Создателя. Бонифаций говорит, что эсператисты верят неправильно и благословляет их на богохульство.

Тем временем их противники полностью уверены в своей победе, хотя между кагетами и бириссцами есть ощутимая неприязнь. Мильжа (тарам в переводе с бири означает "вождь") явственно презирает Туххупа-ло-Марапона, главу казаронского ополчения, который командует правым крылом (70 тысяч). Робер считает, что с талигойским войском вполне справились бы и "барсы", а казароны, среди которых есть и богачи, и бедняки, не похожи на настоящую армию и будут только бестолково метаться по полю: "Эпинэ видел, как Ворон у Альтхекс погнал дриксенскую конницу на собственную пехоту, и что из этого вышло! И это при том, что кавалерия кесаря славилась дисциплиной и выучкой!" Левым крылом (15 тысяч) командует Луллак, племянник Адгемара, который гораздо талантливее Туххупа.
Луллак озабочен, он предполагает, что часть талигойской пехоты прячется в рощах и просит позволения начать атаку вместе с "барсами", которые ударят в центр. Но Адгемар отдает предпочтение Туххупу.

Из мыслей Туххупа мы узнаем, что Адгемар принадлежит к роду Хисранда-Ханда, его отца звали Вардшеваз, а деда - Луллак. А еще о том, что некогда племянник Адгемара справился с холтийскими дикарями. Туххуп планирует после победы захватить власть и прогнать из Кагеты "барсов". Его родовой замок называется Марапон, а на гербе изображен золотой орел, который потрясает огромной секирой.
К флангу Туххупа приближаются всадники в казаронском золоте и всячески оскорбляют кагетов (цута ута Бацута - кагетское ругательство). Туххуп приказывает своей дружине покарать святотатцев, а Бушуша-ло-Марзук, Марахон-ло-Барах, Серон-ло-Гискуляр, Виссиф-ло-Лаллион вместе с казаронами Нижней и Средней Кагеты должны повести своих людей на талигойскую пехоту. После расправы с адуанами Туххуп планирует ударить врагам в бок. Казароны Верхней Кагеты и воины Хараммы-ло-Мадихша должны оставаться на месте до получения приказа.

Луллак просит у Адгемара позволения показать Роберу свой фланг, Адгемар отказывает. В это время им сообщают о странных всадниках, которые появились перед правым флангом. Робер видит, что талигойцы верхом на полуморисках, которых кагеты не догонят. Он не сомневается, что казаронов заманивают в ловушку, но не предупреждает Адгемара, поскольку все еще считает талигойцев своими.
Казароны разделяются. Меньшая часть преследует "золотых" всадников, большая направляется к пехоте. Внезапно на поле боя начинается мешанина: казароны спешиваются и собирают разбросанное на земле золото, сборщиков топчут следующие волны собственной конницы, между кагетами вспыхивают драки. Те, кто продолжает наступать на пехоту, спутывают ряды, часть из них направляется к обозу. Робер уверен, что обоз - это тоже ловушка.
Луллак просит позволения ударить справа, Адгемар отказывает. Со стороны обоза слышны взрывы, кагетские всадники продолжают уничтожать друг друга. Луллак рвется в бой, но Адгемар говорит, что Туххуп победит талигойцев или погибнет, защищая Кагету.

В главе так же упоминались персонажи: Эгмонт Окделл; Вольфганг фок Варзов;

Полезные описания:
Недостатки кагетской конницы:
В Талиге полковые лошади примерно одинаковы. Конечно, офицеры побогаче заводят себе морисков и макланов, но соразмеряют их бег с возможностями остальных коней, а всадники и лошади знают свое место в строю. Кагеты же отродясь не воевали такой массой. Да, многие из них были хорошими наездниками, а у некоторых были сносные кони, но хватало там и перекормленных, и, наоборот, полудохлых с голоду.
Казароны, желая похвастаться многочисленностью личных дружин, притащили с собой всех, кого могли найти. Естественно, по краям ставили воинов на хороших лошадях и в добротных одеждах, а внутри, где не видно, всадники сидели чуть ли не на водовозных клячах. Пока дружины стояли на месте, это придавало им внушительности, как только они сорвались в галоп, произошло неизбежное. Передние наездники, краса и гордость казаронских дружин, ушли вперед, за ними нещадно нахлестывали лошадей те, кто поплоше, сквозь которых прорывались обладатели хороших скакунов из задних рядов.

Для обзоров

[L]ОЭ-читатель[/L] <a href="http://oereader.diary.ru/p207281786.htm">выкладывает пересказ третьей главы четвертой части КнК и приглашает к обсуждениям

@темы: Робер Эпинэ, Ричард Окделл, Эмиль Савиньяк, КнК, Чтения, Адгемар Кагетский, Вольфганг фок Варзов, Эгмонт Окделл, Рокэ Алва, пов: Робер Эпинэ, Жан Шеманталь, епископ Бонифаций, Мильжа Жаватна, пов: Ричард Окделл, Виссиф-ло-Лаллион из рода Парасксиди, Серон-ло-Гискуляр из рода Шаримлетай, Бушуша-ло-Марзук, Дарамское поле, Луллак, Марахон-ло-Барах, пов: Туххуп-ло-Марапон, Туххуп-ло-Марапон из рода Парасксиди, Харамма-ло-Мадихш

---

Красное на красном. Часть четвертая. Глава вторая

[Enco de Krev]

Название главы: Глава 2 Барсово ущелье «Le Quatre des Coupes»
Основные репортеры: пов: Ричард Окделл; пов: Робер Эпинэ
Место действия: Барсово ущелье
Время действия: -
Персонажи: Ричард Окделл; Робер Эпинэ; Рокэ Алва; Курт Вейзель

В главе описывается бой в Барсовом ущелье. Пробираясь к талигойцам, от которых отстал, Ричард сталкивается с одиноким "барсом". Завязывается схватка, Ричард ломает свою шпагу о кольчугу противника, но от смерти его спасает выстрел человека, которого Ричард сперва принимает за ожившего Мишеля Эпинэ. Робер быстро проясняет путаницу и рассказывает о том, как оказался во взятой крепости. В ответ Ричард признается, что стал оруженосцем Алвы, вместе с этим у него мелькает мысль, что его место рядом с истинным Человеком Чести. Заметив движение за спиной Робера, Ричард предупреждает его, и Робер убивает адуана, с которым Ричард общался возле хижины бакранского старейшины. Робер говорит, что они квиты, и Ричард принимает решение остаться с союзником отца. Робер его отговаривает, появляется Клемент, и Ричард с Робером, пожав друг другу руки, расстаются.
Ричарда находит незнакомый адуан и передает, что Алва хочет его видеть. Из дальнейшего разговора становится понятно, что прошлые два месяца Клаус Коннер тренировал бакранов и их козлов, чтобы те сами бросались на ворота крепости, а Вейзель с Алвой думали, как приладить мины к спинам рогатых смертников. Алва велел разукрасить козлов и их всадников, чтобы произвести эффект на обороняющихся. Специально обученные бакраны рванули верхней тропкой, рассчитанной на пеших врагов, и смели защитников крепости, пятеро выдрессированных козлов взорвали ворота, а там уже подоспел Савиньяк. Появляются Алва с Вейзелем. Они о чем-то спорят: Вейзель отказывается, Алва говорит, что в таком случае сделает все сам, ведь минное дело он знает не хуже, но в этом случае Вейзелю придется остаться с армией и задержать Адгемара у Дарамы. Вейзель считает это немыслимым, на что Алва отвечает, что победу делают из того, что под руки подвернется, хоть из козлиного дерьма, хоть из утопленных младенцев.

В главе так же упоминались персонажи: Адгемар Кагетский; Клаус Коннер; Эмиль Савиньяк; Мишель Эпинэ;

Для обзоров

[L]ОЭ-Чтения[/L] <a href="http://oereader.diary.ru/p207100553.htm">выкладывают </a> пересказ второй главы четвертой части КнК и приглашают к обсуждениям

@темы: Робер Эпинэ, Ричард Окделл, Эмиль Савиньяк, КнК, Чтения, Адгемар Кагетский, Рокэ Алва, Курт Вейзель, Мишель Эпинэ, пов: Робер Эпинэ, Клаус Коннер, Барсово ущелье, пов: Ричард Окделл

---

Красное на красном. Часть четвертая. Глава первая

[Enco de Krev]

Часть четвертая

«La Force»

*

(Сила)

La plupart des hommes s'expusent assez dans la guerre pour sauver leur honneur. Mais peu se veulent toujours exposer autunt qu'il est nécessaire pour faire réussir le dessein pour lequel ils s'exposent.
На войне большинство людей рискует жизнью ровно настолько, насколько это необходимо, чтобы не запятнать своей чести; но лишь немногие готовы всегда рисковать так, как этого требует цель, ради которой они идут на риск (Франсуа де Ларошфуко).

Название главы: Глава 1 Барсово ущелье «Le Trois des Bâtons»
Основные репортеры: пов: Робер Эпинэ; пов: Ричард Окделл;
Место действия: Барсово ущелье
Время действия: -
Персонажи: Робер Эпинэ; Машир-ло-Сауник; Ричард Окделл; Ламброс;

Глава начинается разговором Робера с комендантом Барсова ущелья. Из него выясняется, что гарнизон крепости уже два месяца ждет штурма, но Рокэ Алва расположился лагерем у Польворы и не предпринимает никаких действий. Комендант рассказывает о своем родном замке у моря, а Робер вспоминает о том, как Эгмонт перед смертью говорил о девушке, на которой не смог жениться: "Ее звали Айрис, она была дочерью какого-то «навозника»". Потом речь заходит о предполагаемых планах Алвы, и становится известно, что Адгемар воспринял его ультиматум всерьез и теперь сзывает к Дараме всех, кто может держать оружие. Бириссцы поверили в то, что козлы принесли на себе бакранскую беду, и утратили боевой дух.
Ричард вместе с другими скалолазами штурмует Барсовы врата. Предыдущие два месяца он провел в тайном горном лагере, где Рокэ Алва всерьез взялся за его обучение: "Шпагой дело не ограничилось, Рокэ гонял Дика безо всякой жалости, заставляя делать вещи, мало подобающие Человеку Чести. Теперь юноша лазал по скалам не только днем, умел падать и подниматься, знал, куда и как ударить ножом, чтоб человек не успел поднять тревогу. А вот стрельба Дику не давалась, особенно на звук и левой рукой. Оставалось утешаться тем, что это вообще мало у кого получалось. С фехтованием дело обстояло лучше, но ненамного. После того, как Рокэ очередной раз «заколол» Савиньяка, принимавшего поражения совершенно беззлобно, юноша понял, что с Алвой ему никогда не справиться".
Алва спланировал двумя отрядами (один возглавлял он сам, а второй - полковник Бадильо) подняться по скале и перерезать горло тем, кто сидит у камней, а потом заняться верхними пушками. Поднявшись на стену, Ричард понимает, что он последний, и с часовыми расправились без него.
Тем временем Робер проверяет, готовы ли пушки. К нему присоединяется Ламброс. Ворота атакуют светящиеся козлы, которых все принимают за демонов. Они взрывают ворота, и по освобожденной дороге в крепость врываются кавалеристы. По стене, на которой расположился Робер ведут обстрел захваченные талигойцами пушки. Робер командует своим людям спуститься вниз, а сам остается, надеясь найти потерявшегося Клемента.

В главе так же упоминались персонажи: Рокэ Алва; Эгмонт Окделл; Айрис Хейл; Адгемар Кагетский;

Полезные описания:
Некоторые кагетские обычаи и приметы:
Машир отлично знал талиг, но комендант или, как здесь говорили, харатан Барсовых Врат, говоря на чужом языке, оставался кагетом. За пять месяцев на краю земли Робер привык ко многому, но не к тому, что собеседника, каким бы старым или знатным он ни был, надо называть на «ты» и только по имени. Кагеты и бириссцы не понимали обращения на «вы», а свою принадлежность к тому или иному роду упоминали только при знакомстве или набиваясь на ссору.
— Не знаю, — казарон немного помолчал. — Душно… На что ни взгляну — все кажется красным. Дурная примета. Однажды вечером моему отцу черный занавес показался багровым, утром его нашли с ножом в груди…

Для обзоров

[L]ОЭ-Чтения[/L] <a href="http://oereader.diary.ru/p206944928.htm">выкладывают </a> пересказ первой главы четвертой части КнК и приглашают к обсуждениям

@темы: Робер Эпинэ, Ричард Окделл, КнК, Чтения, Адгемар Кагетский, Эгмонт Окделл, Рокэ Алва, Айрис Хейл, пов: Робер Эпинэ, Машир-ло-Сауник, Барсово ущелье, Ламброс, пов: Ричард Окделл

---

Красное на красном. Часть третья. Глава десятая

[Enco de Krev]

Название главы: Глава 10 Сагранна «Le Quatre des Bâtons»
Основные репортеры: ПОВ: Ричард Окделл; ПОВ: Робер Эпинэ;
Место действия: Сагранна
Время действия: -
Персонажи:Рокэ Алва; Ричард Окделл; епископ Бонифаций; Клаус Коннер; Эмиль Савиньяк; Курт Вейзель; Робер Эпинэ; Машир-ло-Сауник; Мильжа Жаватна; Ламброс; Жан Шеманталь;

Алва приказывает Коннеру доставить ультиматум Адгемару Кагетскому. В качестве издевки вместе с посланием ему будет вручен настоящий бритый лис. Последнее не вызывает у офицерского состава особых восторгов, но Алва говорит, что главное - размах, и если они въедут в Олларию верхом на казаронах, никто не вспомнит об этой шутке. Вейзель сомневается в победе, спрашивает, как армия пройдет по горам, и Алва отвечает, что намерен взять штурмом Барсовы Врата, чем сильно удивляет всех присутствующих. Вейзель и Савиньяк говорят о том, что крепость неприступна, Алва соглашается и добавляет, что даст кагетам два месяца, чтобы в этом убедиться.
— Два месяца? — внимательно слушавший Бонифаций хитро глянул на Проэмперадора. — Почему именно два?
— Потому что с Кагетой нужно покончить до холодов. Неожиданность, Ваше Преосвященство, бывает двух видов. Когда вас еще не ждут, и когда вас уже не ждут.
То, что я слышал о наших дорогих «барсах» и не столь дорогих казаронах, заставляет усомниться в их терпении. Сначала они разбушуются, но через месяц им все надоест. Воякам станет скучно спать одетыми и воздерживаться от попоек. Надо полагать, вся толпа за неимением врага внешнего обратит свой пыл друг на друга.
— Вы рассчитываете на раздоры в кагетской армии? — быстро переспросил епископ.
— Я рассчитываю сыграть свою игру.
— Рокэ, — подался вперед Савиньяк, — зачем ждать, если можно ударить сразу? Наше появление будет полной неожиданностью. Бириссцы уверены, что мы еще в Варасте.
— Хорхе знает свое дело. Через два месяца они будут в этом уверены еще больше. Мне нужны бакраны, Эмиль, а им раньше, чем к концу лета, не успеть.
Дальше речь заходит о Золотом Договоре. Идея ударить по Кагете хороша с военной точки зрения, но если талигойская армия войдет в Сагранну, на Талиг набросятся все. Алва дает понять, что учел и это, но карт своих так и не раскрывает.
Тем временем Робер Эпинэ в Барсовых Вратах наблюдает прибытие упомянутого выше ультиматума: двое огромных козлов, покрытых барсовыми шкурами, на одном из которых лицом к хвосту сидит голый всадник, а на другом прикреплена клетка с лисом, пытаются прободать ворота крепости. Ссылаясь на обычай своего народа, комендант Машир-ло-Сауник просит Робера и оказавшегося рядом с ним гайифского теньента Ламброса застрелить всадника и козлов. Те выполняют просьбу. В снятом с одного из убитых козлов футляре Робер видит письма. Он узнает почерк Алвы, и это напоминает ему о неудачном восстании.
Робер Эпинэ как наяву увидел грубый крестьянский стол, желтоватый бумажный лист, быстрые рваные строки и печать с распластавшимся в полете Вороном. «…Если вы и в самом деле привержены старым предрассудкам, мы скрестим шпаги, в противном случае вас ждет королевское правосудие, а я умываю руки»…
Эгмонт Окделл был привержен старым предрассудкам, он принял вызов и погиб, как человек Чести и Глава одного из Великих Домов. Робер пытался удержать герцога, но тот рассудил по-своему. Что ж, казни он, по крайней мере, избежал.
Алва поет песню, которая вводит Дика в некое подобие транса - он начинает чувствовать камни. Шеманталь предупреждает, что петь ее нехорошо, потому что она рассказывает о рождении Горного Зверя: "Камень вступает в брак с водой, и рождается Зверь. Его бег — это бег Смерти, его гнев — это гнев Камня, его безумие — это безумие Воды". Вейзель говорит, что столь поэтично бакраны называют сель.

В главе так же упоминались персонажи: Адгемар Кагетский; Эгмонт Окделл;

Полезные описания:

Барсовы Врата:
...Барсовы Врата стерегут двенадцать тысяч бириссцев, ущелье перегорожено каменной стеной, укрепленной тяжелыми гайифскими пушками, при которых состоят не менее гайифские артиллеристы.
— Ущелье прямое и широкое, как дворцовая аллея. Промахнуться там просто невозможно, — буркнул Вейзель. — В Барсовых Вратах хранится десятая часть сокровищ кагетских казаров. Так сказать, на черный день. Адгемар считает надежным не только место, но и коменданта, и гарнизон.
...о пушках на придорожных скалах. Там еще и камни приготовлены, чтобы обрушить на голову штурмующих. А теперь, Курт, вам самое время вздохнуть и сообщить, что мы свою артиллерию использовать для штурма не можем, так как крепостные орудия простреливают дорогу далеко вперед и снесут любую батарею, а у нас только легкие пушки и мортиры.
Как, господа, будете мне напоминать о достоинствах гайифских кулеврин и полукулеврин или поверите на слово, что я осведомлен об их возможностях?
единственная обходная тропинка расположена очень неудобно. Эмиль, будьте так любезны, объясните моему оруженосцу, что отряд, который рискнет сунуться в обход, уничтожат во время спуска, а если он все же проскочит, защитники стены успеют развернуться и всех вырубить.

Для обзоров

<br /><b>ОЭ-Чтения</b> <a href="http://oereader.diary.ru/p206600913.htm">выкладывают </a> пересказ десятой главы третьей части КнК и приглашают к обсуждениям<br />

запись создана: 03.11.2015 в 09:06

@темы: Робер Эпинэ, Ричард Окделл, Эмиль Савиньяк, КнК, Чтения, Адгемар Кагетский, Эгмонт Окделл, Рокэ Алва, Курт Вейзель, ПОВ: Ричард Окделл, ПОВ: Робер Эпинэ, Жан Шеманталь, Клаус Коннер, епископ Бонифаций, Сагранна, Машир-ло-Сауник, Мильжа Жаватна, Ламброс

---

Часть третья. Глава 9 Сагранна «Le Deux des Bâtons»

[ОЭ-читатель]

Название главы: Красное на красном. Часть третья. Глава 9 Сагранна «Le Deux des Bâtons»
Основные репортеры: ПОВ: Ричард Окделл;
Место действия: Сагранна
Время действия: -
Персонажи: Рокэ Алва; Клаус Коннер; Ричард Окделл; Лаква; Бакна;

Рокэ, взяв с собой Ричарда направляется к бакрам. Сначала он посылает вперед себя Клауса с адуанами, потом едет сам. В лагере остается Дьегаррон. А Савиньяк с Вейзелем выдвигаются в к Вентозке.
По пути к бакранам, Рокэ обсуждает с Клаусом особенности Сагранны и ее обитателей.
Вскоре они встречают бакранов. Те приветствуют отряд Рокэ. Клаус полагает, что заночуют они в нижней деревне, а утром поднимутся в главное село, где вождь обещал устроить совет вождей.
У ворот деревни их встречают Лаква – старейшина деревни, сын его Ихла и премудрая Гасса. Они приветствуют спешившихся гостей, и приглашают их войти в дом и разделить еду. Вождь берет под руку Рокэ, его сын – Клауса, а Ричарду остается вести в поводу лошадей.
Предложенный радушными хозяевами пир вызывает у Ричарда острый приступ тошноты, но Рокэ спокойно угощается предложенным. К счастью, ужин не затягивается надолго.
Рокэ убеждает хозяев постелить им на свежем воздухе. И перед отходом ко сну, бакраны выставляют ему трех женщин, для соблюдения обряда.
Рокэ рассеянно наблюдал за беготней, и тут перед ним предстали три женщины. Две постарше и одна совсем молоденькая в черной юбке с алой каймой по подолу. Голову бакранки охватывала вышитая лента, из-под которой на спину падали темные волосы, такие густые, что с успехом могли бы заменить плащ. Старухи что-то лопотали, девушка молчала, смотря на гостя полными надежды глазами. Алва повернулся к Клаусу:
— Чего они хотят?
— Ох, монсеньор… Обычай у них тут срамной.
— Даже так? — поднял бровь Ворон. — Уже любопытно.
— Ну, короче, девка эта — вдова. И все одно — девка, у бакранов, жабу их соловей, замуж отдают, когда десять сполняется, а жить молодуха с мужем начинает, когда старша́я в доме дозволит. А у этой незадача вышла — мужа седуны прикончили, когда он со стадом за Регалону ходил. Так она, уж простите, ребенка просит. Поверье у них — если баба понесет от чужака, которого больше не увидит, то вроде как ихний Бакра мужа ее на побывку отпустил. Чтоб, стало быть, дело мужское до ума довел.
— Прелестно. Я не против оказать этой козочке услугу.
Ворону все же удалось удивить проклятого адуана. Клаус уставился на кэналлийца так, словно видел его впервые.
— Монсеньор, вы что, взаправду? Она ж того, козлу молится.
— Но сама ведь не коза, — пожал плечами Рокэ. — Дева недурна собой, а я не имею обыкновения отказывать хорошеньким женщинам в подобной малости. И потом, если этот… Вакра?
— Бакра, — поправил Клаус, все еще хлопая глазами.
— Если этот Бакра полагает, что так надо, почему б не улучшить здешнюю породу? В конце концов не иметь бастардов в наше время просто неприлично. Как по-бакрански «да» и «пойдем»?
— «Олли» и «баймун».
— Благодарю, полковник. Сударыня, — Алва поклонился бакранке с вышитой лентой, словно герцогине. — Олли, баймун!
Когда Рокэ уходит развлекаться с бакранками, Ричард предается размышлениям о том, как низко пал его эр. И как он может так унижать Катари. Рокэ возвращается лишь под утро, и Дик засыпает только с его возвращением.
Утром отряд выступает в главное село. По пути Рокэ просит Клауса научить его местным вежливым оборотам речи. Девушка, с которой он провел ночь, провожает его с крыши своего домика.
В верхнем селе их встречает старейшина Бакна. Рокэ велит Ричарду присмотреть за лошадьми и угостится местным хлебом и сыром. Ричард пытается возразить, но Алва настаивает.
Со скуки Ричард вступает в разговор с адуаном, с которым его оставили. Тот охотно рассказывает Ричарду об особенностях управления и ухода за козлами. Но разговор принимает для Ричарда неприятный оборот и Окделл спешит свернуть с него. Адуан, по имени Марьян – успевает высказать Дику общее адуанское мнение, что Рокэ – великий полководец и они все его любят, а Оскар был гордецом и самодуром и расстреляли его верно.
Уже под самый вечер из хижины Старейшены вылетает Бакна и требует чтобы ему принесли лису.

В главе так же упоминались персонажи: Эмиль Савиньяк; Хорхе Дьегаррон; Курт Вейзель; Ихла;

Полезные описания:

Описание Саграннского Хрепбта + немного истории.
По обе стороны дороги громоздились прорезанные желтыми и черными промоинами скалы, за которые цеплялись ползучие растения с белыми, словно бы вылепленными из воска цветами. На уступах росли деревья с серебристой корой, они б вполне сошли за сосны, если б у тех вместо иголок выросли маленькие круглые листочки. Вверху, высоко-высоко, золотились облитые солнцем снега, внизу шумел поток, навстречу которому из темной расщелины вырывалась то ли маленькая речка, то ли большой ручей.
Сагранна… Знаменитый пояс Золотых земель! В те года, от которых не осталось ничего, кроме сказок, Саграннский хребет отделял Золотую Империю от некогда грозного Саймурского царства. Теперь по обе стороны гор веруют в одного Создателя, но местные племена упрямо чтят старых богов. Кто барсов, кто орлов, кто козлов.
Сагранна покоряла, вытесняя из сердца все чувства, кроме восхищения могуществом сил, взметнувших к небесам увенчанные снегами каменные гребни. Мэтр Шабли говорил, что когда-то здешние горы дышали огнем, но теперь драконы мертвы, и пламя уступило место льду.

О горе где живут бакранцы
По́лвара, где обитали бакраны, в переводе означало «Пыльная гора», но на самом деле представляло собой мешанину невысоких желто-серых гор и долин, в которых бесновались мутные реки.
Когда отряд Проэмперадора вступил в Полвару, Дик понял, почему это место называется именно так. Мелкая серая пыль скрипела на зубах, лезла в глаза и нос, тучами взмывала вверх при малейшем дуновении ветра. Росшие вдоль дороги жалкие кустики казались серыми, конские копыта глубоко проваливались в похожий на муку порошок, смоляные волосы Рокэ за какие-то полчаса стали совсем седыми, да и все они походили на вооруженных до зубов безумных мельников.

Животный мир Сагранны
Странное место эта Сагранна, — задумчиво произнес Алва, — почему-то здесь звери больше, чем в других местах. Тушканы эти ваши, дикие петухи, козлы… Говоришь, в холке до пяти бье?
— Около того. Людей запросто таскают.

Устройство деревни
Деревня показалась, когда солнце коснулось снежных вершин, окрасив их алым, а в долинах начал подниматься туман. Наверху пыли и впрямь было поменьше, но место все равно казалось ужасно унылым — ни деревца, ни кустика, только серый и грязно-белый камень да крупный, хрустящий песок. Селение опоясывала сложенная из валунов невысокая толстая стена, но башен в ней почему-то не было. Из-за стены торчали высоченные шесты, украшенные козьими черепами.
— Алтарь Бакры, — шепнул Клаус, выразительно глянув на козлиных наездников. — Такие во всех поселках есть. Самый главный был на горе Бакра, но его бириссцы разгромили.
Лишившись общества Клауса, Ричард был вынужден полагаться только на свои глаза, а глаза ему говорили, что они угодили к дикарям, причем дикарям жалким. Пахло пылью и навозом, из-за стен раздавалось многозначительное блеянье. Домишки с их плоскими крышами и отсутствующими трубами казались чудовищно убогими, нищету не скрывали даже стремительно сгущавшиеся южные сумерки.
Пользуясь последними светлыми минутами, Дик с любопытством разглядывал сложенные из булыжников и каменных плит хаблы (жилища саграннских горцев), обведенные каменными стенами в человеческий рост, на верху которых копошились полуголые ребятишки и неподвижно стояли женщины в черных и цветных юбках и мужчины в балахонах из некрашеной шерсти. Если бириссцы отпускали длинные волосы и усы, то бакраны коротко стриглись и носили бороды, короткие у тех, кто помоложе, и длинные, окладистые у стариков. Обитатели поселка молча смотрели на странных гостей, но попыток сойти со стен и присоединиться к процессии не предпринимали.
Лачуга, к которой их в конце концов подвели, принадлежала самому Лакве, но ее внутренность подтвердила худшие опасения Дика.
Пространство между оградой и домом являло собой некое подобие хлева, в дальнем углу очумело кричала собравшаяся рожать коза, вокруг которой суетились две старухи. Внутренность резиденции бакранского старейшины была немногим лучше. Единственным ее достоинством были разве что внушительные размеры. Углы хаблы терялись во мраке, где-то в глубине плакал грудной ребенок, на лавках возились еще пятеро или шестеро ребятишек.
Крыша опиралась на четыре закопченных столба, посредине в углублении тлели угли, над которыми что-то жарилось. Оставалось благодарить судьбу, что они не оказались здесь в ненастье. К счастью, ветра не было, и дым благополучно уходил через отверстия в потолке. У очага колдовала крепкая тетка, на подхвате у которой было несколько девочек-подростков. Мужчины приволокли грубо сколоченные козлы, на них водрузили доски, которые, в свою очередь, прикрыли кое-как выделанными кожами.

Вкусовые предпочтения племени Бакры
Ричард с некоторой оторопью наблюдал, как на столе вырастает груда еды довольно-таки подозрительного вида. Перед въездом в деревню Дик опрометчиво решил, что проглотит козла с рогами и копытами, но, глядя на чем-то набитые кишки с желудками и дурно пахнущие сырные головы, понял, что отнюдь не голоден.
Самым страшным, однако, оказалась чаша с еще дымящейся кровью и чьи-то глаза, с укором глядевшие с плоского глиняного блюда. Юноша, стараясь изо всех сил не смотреть на жуткое угощение, уставился на своего эра. Алва посоветовал оруженосцу соблюдать спокойствие и невозмутимо опустился на указанное ему место, велев Дику встать сзади.
Дика не смягчило даже испеченное на угольях мясо. Во-первых, к нему полагалась ядовито-зеленая трава, очень похожая на болотную локуру, и какая-то напоминающая дерюгу гадость, заменявшая в здешних местах хлеб, а во-вторых, юноша нечаянно взглянул на руки подававшей кушанье женщины.

Бакна
Гостей приветствовал тот самый Бакна, о котором было столько разговоров. Знаменитый старейшина бакранов оказался худым невысоким стариком в платье из козьей шерсти, перепоясанном сплетенным из кожи поясом и в кожаных сапогах без каблуков

для обзоров

<b>ОЭ-Чтения</b> <a href="http://oereader.diary.ru/p206410225.htm">выкладывают </a> пересказ восьмой главы третьей части КнК и приглашают к обсуждениям

@темы: Ричард Окделл, Эмиль Савиньяк, КнК, Чтения, Рокэ Алва, Курт Вейзель, Хорхе Дьегаррон, ПОВ: Ричард Окделл, Клаус Коннер, Бакна Первый, Ихла, Лаква, Сагранна

---

Красное на красном. Часть третья. Глава восьмая

[Enco de Krev]

Название главы: Глава 8 Вараста «Le Trois des Épées»
Основные репортеры: пов: Ричард Окделл
Место действия: Вараста
Время действия: -
Персонажи: Ричард Окделл; Рокэ Алва; Курт Вейзель; епископ Бонифаций; Эмиль Савиньяк; Клаус Коннер; Жан Шеманталь; Хорхе Дьегаррон;

После казни Оскара Феншо Алва решает разобраться с 63 плененными бириссцами. Сначала он приказывает обрить их, а потом повесить. Ричард просит его помиловать барсов, будучи уверенным, что те отпускают талигойцев и являются союзниками Раканов. Но Алва говорит, что согласится, только если Ричард готов лично проследить за тем, как пленных кастрируют, лишат правой руки и всех, кроме одного, ослепят, потому что именно так поступают бириссцы с талигойцами. Не в силах и дальше находиться рядом со своим монсеньором, Ричард сбегает в степь.
На закате он видит старую башню, которая неизвестно откуда взялась посреди раскаленной равнины. Ричард понимает, что заблудился, вдобавок Сона хочет пить. Ему некуда возвращаться: для талигойцев он теперь дезертир, а барсы его убьют раньше, чем он успеет объясниться. Он решает добраться до башни, надеясь, что там кто-то есть, но стоит ему только тронуть поводья Соны, как башня исчезает, вселяя в Ричарда суеверный ужас. К счастью, его находит Клаус Коннер с помощью своего пса.
По пути обратно они ссорятся: ужас Ричарда требует выхода, и он грубит Клаусу, но тот в долгу не остается. Клаус говорит, что не ударил Дика, только чтобы простые солдаты не видели, как он бьет оруженосца Алвы. Ричард отвечает, что Алва их за людей не считает. Клаус говорит, что Алва относится также и к дворянам, а вот Оскар за людей не считал только простолюдинов. Пока они доезжают до лагеря, на Варасту опускается ночь. Ричард успевает остыть и просит прощения у Клауса, тот не держит зла за этот инцидент. Ричард спрашивает, не Алва ли отправил Клауса на поиски, но тот говорит, что это были Вейзель с Савиньяком, и Ричард чувствует облегчение, что объясняться с монсеньором не придется.
В лагере их встречают Вейзель с Савиньяком. Ричард готов понести наказание за нарушенную присягу, но оба генерала надеются, что всех, кого хотел, Алва сегодня уже убил. Они идут в палатку Первого маршала, но там, вместо того, чтобы отчитывать Ричарда, разговор заходит об увиденной им башне. Шеманталь говорит, что ее не существует. Дьегаррон рассказывает о миражах, которые бывают в пустынях. Вейзель считает, что легенду о башне в Варасту завезли переселенцы из Эпинэ или Придды. Алва возражает, что это не сказки, он сам видел такую башню, когда ездил в Гальтару.
— Я тоже припоминаю, — Савиньяк передал стакан Вейзелю, — мне приходилось читать и про Кольца Гальтары, и про башню Беньяска, но желания посетить те благословенные края у меня не возникло.
— Мне было скучно, — чуть ли не извиняющимся тоном объяснил Алва, — война закончилась, делать было нечего. Думаю, мне попалась та же книга, что и вам, Эмиль. Жуткое старье, но, как ни странно, древний бездельник почти не наврал.
— Это как же? — Шеманталь не мог скрыть удивления. — Стало быть, вы эту проклятую штуковину видели?
— И даже трогал. — Рокэ снял одно из своих многочисленных колец и принялся рассматривать камень. — Ничего особенного. Камень как камень.
— А чего она тогда гуляет? — с подозрением спросил адуан. — И чего у нас делает? Где Гальтара, а где — мы…
— В книге написано, — вспомнил Савиньяк, — что сначала башен было четыре, по одной в каждой из земель Золотой Империи. Затем три из них куда-то делись, а одна уцелела.
— То, что видят в Варасте, Эпинэ и Придде, — Рокэ вновь надел кольцо на палец, — скорее всего миражи, вроде тех, о которых говорил генерал Вейзель. Сьентифики объясняют сей феномен тем, что мировой эфир обладает способностью запоминать тела, которые длительное время обтекает. Сам предмет может исчезнуть, но память о нем остается, и когда возникают благоприятные условия, чаще всего это бывает в вечерние и утренние часы, мы видим отблески того, что некогда существовало. Эфир текуч, поэтому видения возникают то здесь, то там, но всегда в относительной близости от места, где некогда находились реальные предметы.
Под конец Алва говорит, что их военная тактика с этого момента должна измениться. Савиньяк уточняет, имеет ли он в виду, что теперь бириссцы отвлекутся от поселян и начнут мстить только им, но Алва говорит, что мстить будут бириссцам совсем другие люди.

В главе так же упоминались персонажи:

Полезные описания:

Блуждающая башня:
Старинная башня рвалась к раскаленному вечернему небу. Кто и когда поставил ее здесь, посредине плоской, открытой всем ветрам степи, Ричард не знал, но она возникла на его пути, темная и таинственная, как наползающая ночь. Юноша с некоторой оторопью разглядывал мощные стены, опоясывающие верхнюю площадку зубцы, на которых, казалось, покоился кроваво-красный солнечный шар, кружащихся над бойницами ширококрылых птиц.
Может, все-таки доехать до башни? Вдруг там кто-нибудь да есть, на развалины она не похожа, все зубцы на месте и целы.
Юноша тронул поводья, и в тот же миг черная колонна на багровом бархате задрожала и исчезла...

Надорские суеверия и эсператистские верования:
В детстве Дик боялся смотреть в окна, выходящие на запад, ведь оттуда, из-за огненной грани в Кэртиану пробирались чудовища. Кормилица говорила, что по вечерам нельзя верить никому — мирный путник мог оказаться перевертышем, принявшим облик знакомого человека, кошка или кот — рыцарем-оборотнем или преступной красавицей, убившей собственного мужа.
Чужой помогает своим избранникам. Если человек преступает грань, отделяющую малое зло от великого, он после смерти избегает Первого Суда (Эсператисты считают, что после смерти происходит Первый Суд, после чего грешников ждет наказание, а праведников блаженство. После возвращения Создателя всех, и живых и мертвых, ждет Последний Суд, после которого участь некоторых грешников, чьи провинности были не столь велики и о спасении которых возносились молитвы праведных, будут прощены. Последнему Суду будет предшествовать изгнание Создателем Чужого и уничтожение его свиты). Закатные твари бродят по земле, меняя обличия. Они боятся лишь эсператистской молитвы, но Франциск Оллар разрушил аббатства, изгнал монахов и священников, запретил носить Эсперы (Эспера (Защитная Звезда) — медальон в виде четырехлучевой серебряной звезды с изображением в середине эсператистских символов или лика одного из святых. Надевалась на шею во время обряда Единения, вводящего человека в лоно эсператистской церкви. Ношение Эсперы недуховными лицами (за исключением некоторых специально перечисленных случаев) не являлось строго обязательным)… Дик был тайно посвящен в эсператизм, но его Звезда осталась в Надоре, а слова молитвы, как назло, вылетели из головы. Юноша помнил лишь самое начало: «Создателю Всего Сущего, в смирении и трепете ожидаем тя…»
Дальше в памяти был провал, а искаженные или неправильно произнесенные слова «Создателю» привлекают слуг Леворукого, как пролитая кровь привлекает хищных рыб южных морей.

ОЭ обзорам

 <b>ОЭ-Чтения</b> <a href="http://oereader.diary.ru/p206126389.htm">выкладывают </a> пересказ восьмой главы третьей части КнК и приглашают к обсуждениям

запись создана: 03.10.2015 в 07:13

@темы: Ричард Окделл, Эмиль Савиньяк, КнК, Чтения, Рокэ Алва, Курт Вейзель, Хорхе Дьегаррон, Вараста, ПОВ: Ричард Окделл, Жан Шеманталь, Клаус Коннер, епископ Бонифаций

---

Красное на красном. Часть третья. Глава седьмая

[Enco de Krev]

Название главы: Глава 7 Вараста «Le Cinq des Épées»
Основные репортеры: пов: Ричард Окделл
Место действия: Вараста
Время действия: -
Персонажи: Рокэ Алва; Ричард Окделл; епископ Бонифаций; Курт Вейзель; Оскар Феншо-Тримейн; Эмиль Савиньяк; Клаус Коннер; Хорхе Дьегаррон; Жан Шеманталь;

Рокэ Алва направляет епископа Бонифация принять последнюю исповедь у генерала Феншо. Ставшие свидетелями этого Вейзель и Савиньяк удивлены, что Алва все-таки решил выполнить свою угрозу. Савиньяк предлагает разжаловать Феншо в полковники, Вейзель напоминает о его молодом возрасте и добрых намерениях, на что Алва отвечает, что если бы за Феншо не шли люди, его бы еще можно было помиловать, а так он со временем заведет в ловушку не роту, а целую армию. Епископ напоминает, что Алва и сам любитель нарушать приказы, на что тот говорит, что если бы Феншо при этом побеждал, он стал бы маршалом, но он проиграл, и значит, станет покойником. Алву упрекают, что он сам подтолкнул Феншо на ошибочный путь и сам же теперь за это наказывает, а он отвечает, что не нужно было подталкиваться.
Ричард навещает Оскара в его палатке. Оскар искренне убежден, что Алва собирается казнить его из-за того, что он любит королеву, его победы впереди, на его стороне молодость и смелость. Они пьют, и Оскар просит передать королеве, что он умрет с ее именем на устах. Из разговора мы также узнаем, что Оскару двадцать шесть лет, и у него есть четыре брата.
За Оскаром приходит Клаус Коннер, чтобы проводить его на казнь. Ричард до последнего надеется, что Алва его помилует, но приговор приводят в исполнение. Во время того, как для Оскара копают могилу, Алва, подбросив монетку, назначает Шеманталя генералом и командующим авангардом, а Коннера - полковником и начальником разведки.


В главе так же упоминались персонажи: Катарина Ариго

для обзоров

 <b>ОЭ-Чтения</b> <a href="http://oereader.diary.ru/p205972670.htm">выкладывают </a> пересказ седьмой главы третьей части КнК и приглашают к обсуждениям

запись создана: 22.09.2015 в 13:41

@темы: Ричард Окделл, Эмиль Савиньяк, КнК, Чтения, Катарина Оллар, Рокэ Алва, Курт Вейзель, Хорхе Дьегаррон, Вараста, ПОВ: Ричард Окделл, Жан Шеманталь, Клаус Коннер, епископ Бонифаций, Оскар Феншо-Тримейн

---

КнК Часть третья Глава 6

[ОЭ-читатель]

Название главы: : Глава 6 Вараста «Le Quatre des Épées»
Основные репортеры: ПОВ: Ричард Окделл;
Место действия: Вараста
Время действия: -
Персонажи: Ричард Окделл; Оскар Феншо-Тримэйн; Рокэ Алва; Клаус Коннер;

Армия продолжает движение по Варасте. Каждый день бирисские разведчики подходят все ближе, чем окончательно доканывают генерала Оскара Феншо, который отчаянно пытается уговорить Рокэ поохотиться на разведчиков. Но Алва тех как будто бы игнорирует.
Оскар щедро делится своим недовольством действиями Рокэ с Ричардом. Ричард же впервые демонстрирует насколько глубоко в нем застряли слова Штанцлера о Талиге, Талигойе и Рокэ Алве.
Появившийся у палатки Рокэ прерывает их беседу. И Оскар в четвертый раз идет требовать у Алвы разрешения на маневр. Алва отказывает, пригрозив Феншо за самовольство расстрелом.
А на утро Оскар и триста его людей исчезают. Но Рокэ делает вид, что не заметил этого. Весь день Ричард не находит себе место, размышляя о словах Оскара, о словах Штанцлера. И о том, как поступит Рокэ когда заметит пропажу генерала и солдат.
Рокэ вспоминает об оруженосце только к вечеру, но ничего особенного это не приносит.
Но зато появляется Клаус и приносит новости что седуны попались в ловушку Рокэ и пора ехать. Дик ничего не понимает в происходящем, но Алву уже ждут адуаны и кэнналийцы. Потом они едут, сначала оврагом, затем ночной степью.
По дороге Рокэ расспрашивает Клауса об истории жителей Сагранны, в особенности об истории неких Бакранов. Доехав до места, Рокэ оставляет Ричарда с лошадьми и парой солдат. А сам уходит. Солдаты адуаны - Ариам и Фарабундо. А потом тишину разорвут звуки битвы, которую Ричард будет слушать вместе с адуанами.
Когда бой кончится к Ричарду прибежит порученец, со словами что Ворон требует оруженосца и коня.
Дик отправится с Моро и Соной в поводу через кусты, где наткнется на первый труп. Позорная слабость одолеет повелителя Скал. Моро сорвется и умчится к хозяину сам. Ричард вскочит на Сону, вывалится от кустов, обозревая поле битвы, порадуется что его уже вырвало.

Все было очень просто. «Барсы» делали вид, что их около трех десятков человек, а их было в двадцать раз больше. Они хотели выманить из лагеря талигойский отряд и захватить его врасплох, и выманили, но, увлекшись охотой за Феншо, не заметили идущих следом адуанов и собаку. Вечером измотанный напрасной погоней Оскар устроился на ночлег, Клаус и Лово отправились за подмогой, а Жан остался караулить.
Рокэ ударил бириссцам в спину, когда те меньше всего этого ждали. Резня вышла стремительной и безжалостной — горцы потеряли убитыми больше пяти сотен, и шестьдесят три «барса» угодили в плен. Не ушел никто. Это подтверждали нос Лово и число привязанных по ту сторону лощины лошадей.
У талигойцев погибли тридцать два человека, сорок девять были ранены, четверо, скорее всего, смертельно, тяжело, но это была победа, пусть небольшая, но убедительная. Кэналлийцы и таможенники сияли, как только что отчеканенные монеты, а вот людям Феншо было не до шуток. Пойти за шерстью, а вернуться стрижеными — это ли не позор?!

Ночь выматывает Ричарда полностью, так что ему нечего даже сделать, хотя многое сделать по его мнению следует. Но Ричард так устал, что засыпает в седле

Дик растерянно кивнул, сонная одурь затягивала, как болото, и еще отчего-то было очень холодно. Арамона наверняка ворует предназначенные унарам дрова, а стены аббатства высасывают тепло и вместе с ним жизнь…
Они все принадлежат Лаик, им не вырваться, незачем и пытаться. «Загон» не отпускает даже после смерти, сейчас Ричард Окделл возьмет свечу и займет свое место в бесконечной процессии, он не будет первым и не будет последним.
Звонит колокол, пора идти. Неужели отец не оглянется? Как холодно…

Из дремы Ричарда выдергивает голос Феншо. Тот пытается объяснится с Алвой, но Рокэ не дает ему, сообщая что собирается его расстрелять.
Ричард пытается вступиться за друга, пораженный жестокостью ворона. Но тот и слушать не желает.

В главе так же упоминались персонажи: Бакна Первый; Ариам; Фарабундо; Хорхе Дьегаррон;

Полезные описания:

Из прошлого Рокэ Алвы:
Дик знал эту историю от отца. Тогда оба — и Эгмонт Окделл, и Рокэ Алва находились в Западной армии, которой командовал Генри Рокслей. Его считали опытным военачальником, но он сначала недооценил опасность, исходящую от короля Гаунау, и позволил втянуть себя в сражение на невыгодных позициях, а потом запаниковал и приказал отступать. Крылу генерала Варзова, где находился и Эгмонт Окделл, выпало прикрывать отступление. В диспозиции значилось именно так, но Варзов понимал — у него лишь два выхода: сдаться или умереть.
Целый день арьергард на чудовищных позициях сдерживал напор превосходящего в несколько раз врага, и когда сил уже не было, произошло чудо. В тыл Гаунау ударили три конных талигойских полка, которые вел полковник Алва. Так Вольфганг фок Варзов стал маршалом, а Рокэ Алва генералом. Ему простили все, даже застреленного в упор генерала, отказавшегося подчиниться кэналлийцу. Победителей не судят, и Грегори Карлиона сочли убитым на дуэли. Отец признавал, что тогда Алва спас всех, хотя подобные действия для Человека Чести и неприемлемы. Через пять лет пути Эгмонта Окделла и Ворона вновь сошлись.
Надорские экологические и свадебные особенности
В Надоре кузнечики были помельче и другого цвета — серые и ярко-зеленые… Сейчас в Надоре собирают яблоки и объявляют о грядущих осенью свадьбах.

для обзоров

 <b>ОЭ-Чтения</b> <a href="http://oereader.diary.ru/p205646596.htm">выкладывают </a> пересказ четвертой главы третьей части КнК и приглашают к обсуждениям

@темы: Ричард Окделл, КнК, Чтения, Рокэ Алва, Хорхе Дьегаррон, Вараста, ПОВ: Ричард Окделл, Клаус Коннер, Ариам, Бакна Первый, Фарабундо, Оскар Феншо-Тримейн

---

Красное на красном. Часть третья. Глава пятая

[Enco de Krev]

Название главы: Глава 5 Агарис «La Dame des Bâtons»
Основные репортеры: ПОВ: Матильда Ракан
Место действия: Агарис
Время действия: -
Персонажи:Матильда Ракан; Альдо Ракан; Питер Хогберд; Адгемар Кагетский; Альберт Алати; магнус Юний; магнус Леонид; епископ Оноре; магнус Клемент; магнус Луциан; Дивин Восьмой; кесарь Готфрид;

Действие главы происходит в день рождения Матильды.
Хогберд рассказывает ей, что Рокэ Алва возглавил войска и принял звание Проэмперадора, тем самым подведя себя под верную смерть. Люди Чести надеются, что после поражения в кампании Алва сбежит в Кэналлоа и отложится от Талига. Матильда сомневается в этом, но Хогберд уверяет ее, что еще никому не удалось справиться с набегами дикарей:
Гериллью можно задавить, лишь уничтожив гнезда налетчиков, но бирисские деревни лежат по ту сторону Сагранны. Рокэ может до одурения гоняться за летучими отрядами, может уничтожить несколько десятков или даже сотен «барсов», Варасту это не спасет, и своего хлеба в Талиге не будет. Дорак будет вынужден отречься от Алвы, и это станет началом его конца.
Разговор Матильды и Хогберда прерывает Альдо, под благовидным предлогом выгнав Хогберда из дома. Они с Матильдой собираются поужинать в семейном кругу, но собака Матильды Мупа испортила пирог, слизав верхний слой крема.
Матильда и Альдо идут в храм Семи Свечей на церемонию избрания нового Эсперадора. То, что их вообще пригласили в числе прочих венценосных особ, означает, что положение Раканов изменилось к лучшему. Но Матильда отдает себе отчет, что они с Альдо в этой игре только марионетки. Она гадает, кто бы мог в них заинтересоваться, и думает, что для Альдо было бы гораздо лучшей судьбой жениться на какой-нибудь принцессе и стать принцем-консортом.
На церемонии они видят Адгемара Кагетского и брата Матильды Альберта, который отрекся от сестры по настоянию отца и не восстановил отношений даже после смерти Анэсти. Магнусы выбирают новым Эсперадором магнуса Милосердия Оноре. Во время выхода из храма Матильда видит себя саму помолодевшей, и это приводит ее в ужас.
Вернувшись домой, Альдо и Матильда стараются вести себя так, будто ничего не случилось, но Матильда почти уверена, что внук тоже что-то видел. Они пьют, едят новый пирог. После ужина Матильда пытается разбудить уснувшую на постели собаку, но та оказывается мертвой. Вызванный лекарь говорит, что она отравлена сонным камнем - очень редким ядом, который убивает свою жертву, когда ее пытаются разбудить.
— Возможно, вы слышали старую легенду о том, что у Смерти синий взгляд, и его отражение застывает в глазах ее избранников. Взгляните, — врач еще раз поднял веко. Зрачки были совсем крохотными, а белки приобрели ярко-синий цвет, цвет кэналлийских сапфиров.
— Секрет сонного камня считался утраченным. Более того, многие полагали, что этот яд вообще никогда не существовал. Мы о нем знаем лишь из старинных книг. Высокоученый Ламбрианус описывал его действие следующим образом: отравленный в урочное время ложится спать и мирно засыпает. Если его не трогать, он будет спать очень долго. Иногда сон длится до семи суток, затем наступает пробуждение, и человек встает живым и здоровым. Но если его попробовать разбудить, он немедленно умирает. Обнаружить яд можно, лишь если принята очень большая доза. Тогда белки глаз становятся ярко-синими.
Собака уступает в размерах человеку, но она приняла порцию, предназначенную двоим людям, только поэтому мне удалось понять, в чем дело.
— Благодарю вас, — деревянным голосом произнесла принцесса, — вы очень знающий человек.
— Что вы, сударыня. Это знают все, кто получает диплом Академии. Я считаю своим долгом доложить о случившемся властям Агариса.

В главе так же упоминались персонажи: эсперадор Адриан;

Полезные описания:
Почему Матильда разочаровалась в ЛЧ:
Матильда, как-никак, была дочерью правящего герцога не такой уж и маленькой страны, в государственных делах она разбиралась с детства. Когда первый угар прошел, новоиспеченная принцесса Ракан с ужасом поняла, что оказалась среди людей, у которых нет ничего, кроме чужого прошлого и злобы на весь свет вообще и бывшую родину в частности. То, что родившиеся в Агарисе благородные потомки рассказывали о «великой Талигойе», не могло быть правдой — таких стран просто не бывает и быть не может.
Еще глупее были разговоры о том, что нужно сделать, чтобы вернуть любезному отечеству былое величие. Матильда неплохо знала историю Золотых земель. Нынешний Талиг был в полтора раза больше и в десять раз сильней захваченного Франциском Олларом одряхлевшего, рассыпавшегося на куски королевства. Принцесса пробовала с книгами в руках объяснять мужу и его друзьям, что можно и нужно говорить о смене династии и определенных реформах, но не о возвращении отживших порядков, а в ответ слышала: «Это может понять только истинный талигоец и Человек Чести».
Об отце Альдо:
Больше всего Матильда боялась, что ее единственный сын превратится в такой же огрызок прошлого, упивающийся серой, бессильной ненавистью к бывшей родине, но Эрнани удался не в отца, а в мать. Он был веселым, упрямым, уверенным в себе, в наследнике бурлила радость и жажда жизни. Это его и погубило. Через два месяца после рождения первенца Эрнани потащил жену кататься под парусом. Налетел шквал, суденышко перевернулось, и все было кончено.
Храм Семи Свечей:
Храм Семи Свечей был чуть ли не самым маленьким и самым старым во всем Агарисе, но попасть туда почиталось величайшей честью. В храм допускались лишь сильные мира сего и удостоенные особого расположения Эсперадора. Матильда Ракан бывала здесь на ежегодном Полуденном бдении, но не как принцесса из дома Раканов, а по личному приглашению покойного Адриана.
Церемония избрания нового Эсперадора:
Тягуче и тревожно взвыл орган, возле семи закрытых дверей, украшенных знаками орденов, встали послушники с огромными свечами серого воска. Свечи вспыхнут, когда Церковь обретет нового Эсперадора, скорее всего Юния… Зазвенели колокола, предвещая появление магнусов и кардиналов, один из которых уже поднят превыше прочих и знает это.
Князья Церкви вышли, соблюдая раз и навсегда заведенный порядок. Сначала — магнусы орденов, первым из которых шествовал магнус Славы Леонид, ведь именно этому ордену принадлежал покойный Эсперадор. За Львом, как положено от века, следовала Сова. Магнус Знания Диомид борется за победу с Леонидом и Луцианом. Третьим появился «Милосердный» Юний, которого вел под локоть епископ Оноре. Матильда первый раз видела знаменитого проповедника и праведника. Высокий, стройный, с некрасивым вдохновенным лицом, Оноре и впрямь казался вестником высшей воли. То, что ему, всего лишь странствующему епископу, доверили поддерживать немощного Юния, говорило о многом.
Рядом с Оноре магнус Истины Клемент казался особенно невзрачным, ну да там все такие. Рассмотреть Марциала и Юстиниана Матильде мешали колонны, но магнусы Домашнего Очага и Чистоты в нынешней схватке за Светлую мантию участия не принимали. Магнус Справедливости Луциан шел последним, хотя это место никоим образом не соответствовало его истинному влиянию. За «Единорогом» выступали кардиналы. Странно, орденов всего семь, кардиналов заметно больше, отчего ж те не возражают, что Эсперадора избирают из числа магнусов? Боятся, что усилится влияние земных владык, или не желают возвышения равных себе?
Колокол смолк, вновь уступив место органу. Когда торжественная музыка смолкла, Леонид принял из рук слепого монаха ивовую корзину с крышкой, высоко поднял над головой, а затем, преклонив колени, опустил у ног магнуса Милосердия.
Неожиданностей не произошло. Силы Леонида, Диомида и Луциана оказались равны, и Эсперадором стал дряхлый Юний. Зазвенели колокола. Клемент и Оноре вдвоем медленно развернули Светлую мантию и окутали ею сутулую спину избранного. Свеча в руках Эсперадора вспыхнула, и тут же погасли все остальные светильники. В кромешной черноте остался сиять один-единственный огонек.
«Тьма окружает нас, Тьма сгущается, и лишь Избранный стоит между ней и Кэртианой», — пропел хор. Одинокий огонек робко двинулся вперед.
«От Огня Избранного возгораются светочи многих, и от тех светочей разливается Свет по всей Кэртиане, и несут его угодные Создателю…»
Хор пел все громче, и, словно подчиняясь Слову Надежды, одна за другой вспыхивали огоньки в руках клириков. Первой загорелась свеча Оноре. Ударил колокол, и угодный Создателю епископ занял место за спиной Эсперадора. Новый удар, и рядом с горящей свечей в руке становится Леонид, следующая вспышка — и магнус Луциан занимает место позади Оноре, Эсперадор делает шаг вперед, и храм замирает, ожидая очередного избранника.
Иерархи один за другим присоединялись к процессии, затем вспыхнуло семь серых орденских свечей, и наступил черед владык светских. Первым поднялся с места император Гайифы, вторым оказался газариец, затем желтая огненная бабочка затрепетала в руках Альдо. По воле судьбы спутником Альдо оказался седой и красивый Адгемар, следующими встали флавианец и кесарь Гаунау.
Вдовствующая принцесса смотрела на единственного внука, стоящего среди владык Золотых земель, и не сразу поняла, что вспыхнула ее собственная свеча. Это было по меньшей мере странным — лишь главы династических домов удостаивались чести пройти след в след за Эсперадором, но… «перст Создателя не может ошибиться». Матильда оглянулась и поняла — все взгляды прикованы к ней. Значит, это не ошибка, и, пока она не присоединится к процессии, новых огоньков не будет. Вдовица торопливо прошла между скамьями и встала за спиной флавианца. Новый удар колокола, крохотная золотая вспышка… Вдовица скосила глаз на своего соседа — рядом стоял ее брат.
Удары колокола стали чаще, сливаясь в монотонный бесконечный гул, тьма сгустилась еще больше, огоньки свечей не могли ее разогнать, стало холодно, как в погребе, в лицо ударил то ли ветер, то ли сквозняк. Принцесса протянула руку, чтоб защитить пламя, но огонек свечи и не думал колебаться, и он стал мертвенно-зеленым! Теперь было не до гордости, Матильда стремительно обернулась к Альберту, но брат исчез, рядом с принцессой стояла тоненькая черноволосая девушка с дерзким профилем. Она сама! Именно такой была Матильда Алатская, когда встретила Анэсти Ракана, встретила и осталась с ним, погубив, теперь она это понимала совершенно отчетливо, свою жизнь.
Юная Матильда ничего этого не знала, она шла вперед, не оглядываясь, и свеча в ее руке горела злым зеленым огнем. Вдовствующая принцесса окликнула девушку, но колокол глушил все звуки. Матильда хотела бросить ставшую страшной свечу, но пальцы не разжались, попытка покинуть процессию также оказалась безуспешной. Тело принцессы больше ей не повиновалось, Матильда могла лишь медленно идти вперед, туда, где виднелись огромные двустворчатые двери, украшенные изображением горящих свечей. Между тем, кто возглавлял процессию, и порталом оставалось десять шагов, восемь, пять, четыре… Двери начали медленно открываться, и глазам вдовы Анэсти Ракана предстала темнеющая, крытая колючками степь, на краю которой бушевало закатное пламя.
«Да спасутся те, кого можно спасти, да войдут они в хрустальные врата Рассвета, да успокоятся среди роз Полудня и да забудут о тех, кто отринул спасение в гордыне своей. Да канут гордые в пламя Заката и в лед Полуночи».
Шедший впереди кесарь Дриксена остановился и чихнул, возвращая Матильду на грешную землю. Принцесса с бешено колотящимся сердцем наблюдала, как распахнулись врата Храма Семи Свечей, новый Эсперадор шагнул на ярко освещенную площадь, и наряженные ангелочками дети стали устилать его путь бледными розами. Это был Агарис, это был свет, это была жизнь…

запись создана: 19.08.2015 в 11:06

@темы: Альдо Ракан, КнК, Матильда Ракан, Чтения, Адгемар Кагетский, Агарис, магнус Клемент, Питер Хогберд, ПОВ: Матильда Ракан, магнус Леонид, магнус Луциан, магнус Юний, эсперадор Адриан, Дивин Восьмой, Альберт Алати, епископ Оноре, кесарь Готфрид

---

Часть третья. Глава 4 Тронко «Le Chevalier des Épées»

[ОЭ-читатель]

Название главы: : Красное на красном. Часть третья. Глава 4 Тронко «Le Chevalier des Épées»
Основные репортеры: ПОВ: Ричард Окделл;
Место действия: Тронко
Время действия: -
Персонажи: Ричард Окделл; Оскар Феншо-Тримэйн; Жиль Понси; Леонард Манрик; Эмиль Савиньяк; Бонифаций; Клаус Коннер; Жан Шеманталь; Курт Вейзель; Рокэ Алва;


Южная армия Талига квартируется в Тронко. Именно там, скучая, проводит время Дикон, удивляясь широте желтоводой Росанны и прочим особенностям неторопливого южного быта. В армии настроение приподнятое, именно здесь Ричард сталкивается с тем, что офицерам армии нет дела до озабоченности кансильера и кардинала. Они уверенны что Рокэ Алва войну выйграет.
В армии Ричард знакомится с Оскаром Феншо-Тримэйном, с которым сводит близкую дружбу. По крайней мере пьют и дурачатся они оба с большим удовольствием. Кроме того они вместе враждуют против начальника штаба Южной армии – Леонарда Манрика.
С собой в Южную армию Рокэ привез всего троих генералов и одного полковника. Генералов – Эмиля Савиньяка, Хорхе Дьегаррона, Курта Вейзеля и полковника Орасио Бадильо (полковник командовал кэнналийскими стрелками).
Ричард обсуждает со своим новым другом беспокоющую его информацию о победе над бириссцами и об успехе Великой Талигойи и нарывается на резкое мнение о том, что ничего высокодуховного в такой политике нет.
Беседу Ричарда и Оскара, в которой Ричард топорно пытается убедить Оскара в своей правоте, прерывает Понси.
Ричард возвращается в дом Рокэ но там так же скучно, да еще и Понси. Но тут в дом врывается епископ Варастийский – Бонифаций.
Бонифаций шумно требует Рокэ к себе. Жиль неохотно удаляется звать маршала, а Ричард беседует с Бонифацием. Но вернувшийся Жиль явно миссию свою не выполнил и Ричард устремляется звать Рокэ сам.
Рокэ к нему выходит, велит подождать полчаса. Ричард чуть задерживается и слышит женский смех из спальни Алвы. После чего делает много далеко идущих выводов.
Через полчаса все собираются на военный совет. Где приведенные Бонифацием адуаны – Шеманталь и Коннер, рассказывают о событиях у таможни.
По итогам совещания, никого не слушая, Рокэ принимает следующее решение:
— Приказ о вашем производстве в капитаны и введении в командование двумя отрядами разведчиков из числа бывших адуанов и варастийских добровольцев будет готов через час. Господа, — Рокэ отвернулся от остолбеневших варастийцев, — утром мы выступаем. Кроме адуанов, со мной пойдет девять тысяч человек — пять конных полков, три пеших, кэналлийцы и часть артиллерии. Граф Манрик, вы принимаете командование над остальной частью армии. Ваше дело защищать Тронко и особу губернатора. Начальником штаба у вас остается Хэвиленд.
Маро, Шенонсо, Монтре, вы поступаете в распоряжение Манрика. Барон Вейзель, граф Савиньяк, маркиз Дьегаррон, виконт Феншо-Тримэйн, полковник Бадильо, прошу вас отдать соответствующие распоряжения своим людям и к полуночи вернуться ко мне за соответствующими указаниями. Ваше Преосвященство, примите мою благодарность, вы нам очень помогли.
В конце совещания, всплывает история спора Эмиля и Леонарда о том, кто лучше стреляет. Рокэ наглядно демонстрирует Манрику что тот плохой стрелок, стреляя с левой руки и гася пулей три свечи на каминной полке.


В главе так же упоминались персонажи: Август Штанцлер; Хорхе Дьегаррон; Орасио Бадильо;
Полезные описания:
Эмиль Савиньяк
Генерал от кавалерии, брат-близнец капитана личной королевской гвардии и старший брат Арно Эмиль Савиньяк громко смеялся и был знаменит своей вспыльчивостью и любовными победами. В Южной армии он занял место не покинувшего своего командующего Джеймса Рокслея.
Савиньяк по рождению принадлежал к Людям Чести, но эта фамилия с самого начала перешла на сторону Олларов, а сам Эмиль вместе с Рокэ Алвой участвовал в подавлении восстания Окделла и был известен как ярый поклонник военных талантов Ворона. Если б не эти обстоятельства, тридцатилетний брат Арно стал бы одним из любимцев Ричарда, но есть вещи, перешагнуть через которые невозможно.
Курт Вейзель
Последним человеком, которого Рокэ привез с собой в Тронко, стал пожилой артиллерийский генерал Курт Вейзель, хорошо знакомый Ворону по торским кампаниям. Вейзель отличался завидным миролюбием и был вежлив даже с порученцами. Вейзелю давно перевалило за пятьдесят, он был старше всех и думал только о пушках, порохе, ядрах и конных запряжках.
Дъегаррон и Бадильо
По тем же причинам Дик не мог восхищаться маркизом Хорхе Дьегарроном и полковником Орасио Бадильо, в распоряжении которых были кэналлийские стрелки. Дьегаррон и Бадильо были с Алвой в болотах Ренквахи, а великая Талигойя для них была пустым звуком.
Офицеры Тронко
Что до тех, кто служил в Тронко еще при Ариго, то они оказались довольно-таки заурядными. Мушкетерский полковник Хэвиленд трясся над каждой монетой, командиры пехотных полков Оноре Маро, Филибер Шенонсо и Бонифас Монтре думали лишь о эруа, а комендант Тронко генерал Флавиан Уэсс был стар и глух на одно ухо.
Историческая справка о бириссцах
Нужны им мы вместе с нашей свободой! — Лицо Феншо стало жестким. — Читайте историю, молодой человек, это полезно. Бириссцы всегда резали и грабили тех, кто слабее. К началу Круга Скал они уничтожили или вытеснили в бесплодные земли менее воинственные горные племена, чем спилили сук, на котором сидели. Скотоводством и земледелием бириссцы заниматься не желают, а грабить стало некого. Пришлось уйти в Кагету под руку тамошних казаров и превратиться в их цепных собак. В четвертом году нашего Круга Франциск Оллар отменил старое эсператистское вето, запрещавшее селиться в Варасте, и освободил переселенцев и их потомков на сорок лет от налогов. Вараста начала заселяться, земли здесь очень плодородные, так что варастийцы быстро разбогатели. Бириссцы это увидели и решили приняться за старое. Сначала они действовали с оглядкой, потом обнаглели, за что и получат.
Я буду не я, если не пригоню к Рассанне полтысячи «освободителей» и не утоплю на глазах беженцев и дурака-губернатора. Я живу в великой стране и не позволю кому попало ее освобождать. Надо будет, я это сделаю сам и обойдусь без наемников.
Как Жиль Понси попал в порученцы к Алве
Жиль Понси угодил в порученцы к командующему Южной армией благодаря настырности своего деда, генерала от кавалерии, слава которого когда-то гремела на весь Талиг. Увы, внук кавалериста, по словам Оскара, мог загнать любую клячу до смерти, не садясь на нее, одним лишь своим видом. Рокэ назвал Понси ужасным, и Дик в кои-то веки полностью разделял мнение своего эра.
«Повесть о греховной любви рыцаря Бартоломея и прекрасной Констанции, супруги маркграфа Тарнау»
Книга которую Ричард читает в Тронко. Любовный роман фривольного содержания.

для обзоров

 <b>ОЭ-Чтения</b> <a href="http://oereader.diary.ru/p205255723.htm">выкладывают </a> пересказ четвертой главы третьей части КнК и приглашают к обсуждениям

@темы: Ричард Окделл, Эмиль Савиньяк, КнК, Август Штанцлер, Чтения, Леонард Манрик, Рокэ Алва, Курт Вейзель, Тронко, Жиль Понси, Хорхе Дьегаррон, ПОВ: Ричард Окделл, Жан Шеманталь, Клаус Коннер, Орасио Бадильо, епископ Бонифаций, Оскар Феншо-Тримейн

---

Красное на красном. Часть третья. Глава третья

[Enco de Krev]

Название главы: Глава 3 Кагета «Le Neuf des Deniers»
Основные репортеры: ПОВ: Робер Эпинэ
Место действия: Кагета
Время действия: -
Персонажи:Адгемар Кагетский; Робер Эпинэ; Каллиоль сын Жмаоля;

Во время разговора с глазу на глаз Адгемар пытается разузнать у Робера, почему гоганы платят за нападение на Талиг, и не интересует ли их еще что-то кроме первородства. Робер притворяется, что ничего не знает, и Адгемар, упирая на то, что гоганы никогда и ничего не делают без выгоды для себя, предлагает ему повести свою игру. Он предлагает Роберу руку своей младшей дочери Этери, и Робер не особенно возражает против этого.
После разговора Робер возвращается к себе, и видит агрессивную реакцию Клемента. Каллиоль, гоганский переводчик, говорит, что вероятнее всего Робер принес на себе несчастье. Каллиоль подводит его к огню и раздевает, показывая каждую снятую вещь крысу. Кое-что из одежды удается спасти, а все остальное Каллиоль обещает утопить в реке. Робер спрашивает, зачем он это делает, и Каллиоль объясняет, что ему повелели хранить Робера. Тот в свою очередь рассказывает о своей любви к Мэллит и спрашивает, что ждет гоганни полюбившую человека не из их народа. Каллиоль отвечает, что таких людей никто не преследует. Когда Робер упоминает о ритуале, который превратил Мэллит в залог, Каллиоль строго запрещает ему даже думать о ней, потому что залог перестает быть женщиной, и девственность ее должна быть неприкосновенна. После этого Каллиоль уходит, а наутро Робер узнает, что он утонул.

В главе так же упоминались персонажи: Этери Кагетская; Альдо Ракан;

Полезные описания:
Описание Адгемара:
Адгемар Кагетский был благостен и благообразен. Багряные, отделанные белым мехом одежды ниспадали до земли, оставляя открытыми лишь носки сафьяновых сапог, мерцали жемчуга и гранаты, украшавшие кованый пояс, тускло сияло старое золото. Казар величаво нес увенчанную сединами голову и милостиво улыбался.
Голос Адгемара, низкий, проникновенный, сделал бы честь любому служителю любого бога. Воистину Адгемар Кагетский был красив и доброжелателен, слишком доброжелателен, чтоб ему стоило верить, да ему никто и не верил! Редко кому фамильный герб подходил так, как Белому Лису, разве что Ворону Рокэ, и, выбирая меж этими двумя, Робер Эпинэ выбрал бы Алву, как бы зол и циничен тот ни был. Алва был врагом и не скрывал этого. Кагетский казар считался союзником и единоверцем, но чего он добивался на самом деле, знал только Леворукий со своими кошками.

Для обзоров

 <b>ОЭ-Чтения</b> <a href="http://oereader.diary.ru/p205236913.htm">выкладывают </a> пересказ третьей главы третьей части КнК и приглашают к обсуждениям

запись создана: 02.08.2015 в 04:19

@темы: Робер Эпинэ, Альдо Ракан, КнК, Чтения, Адгемар Кагетский, ПОВ: Робер Эпинэ, Кагета, Каллиоль сын Жмаоля, Этери Кагетская

---

Красное на красном. Часть третья. Глава 2

[ОЭ-читатель]

Название главы: Красное на красном. Часть третья. Глава 2 Оллария «Le Trois des Coupes»
Основные репортеры: ПОВ: Ричард Окделл; ПОВ: кардинал Сильвестр
Место действия: Оллария
Время действия: -
Персонажи: Ричард Окделл; Реджинальд Ларак; Август Штанцлер; Рокэ Алва; Кардинал Сильвестр;


Ричард узнает от конюшего, что герцогу Алва привезли письмо из Надор. Как Ричард знает, письмо от Эйвона Ларака о том, что герцогиня больна и просит сына к себе. Кансильер считал что Рокэ Алва не сможет отказать в этом оруженосцу. Ричард упоминает, что письма он боялся – нет ничего хуже, чем ложь о здоровье родственников, как говорят суеверия. Тем более, что когда письмо было направленно в стране был мир, а теперь война и отъезд Ричарда по выдуманному предлогу, будет расценен как трусость. Ричарда это терзает, так же как и мысли, что для Алвы Окделл обуза.
Последнюю неделю Алва был дома всего два раза. Первый маршал метался между дворцом, казначейством и ближними военными лагерями. Рокэ окружали адъютанты, ординарцы, посыльные, среди которых места оруженосцу не нашлось. Первому маршалу Талига услуги Ричарда Окделла без надобности, а Талигойе и королеве он нужен живым — эта война не последняя! Дик вздохнул и взялся за книгу — старые сказания были тем немногим, что скрашивало жизнь Катари, и Дик копался в библиотеке в надежде отыскать что-то, чего королева еще не знала. Теперь поискам придет конец — в Надоре нет ничего, что не было б в Гайярэ.
Ричард вспоминает как живут в Надоре. Потом вспоминает, что не смотря на это отец дослужился до генерала Талига. И все вокруг становится ему окончательно противно.
Но тут ему докладывают, что к нему пришел кузен.
Реджинальд говорит с Диком о его поездке в Надор и как-то очень невнятно убеждает то ли уезжать, то ли не уезжать. Но Ричард с его слов принимает решение не ехать в Надор и просит Реджинальда написать письмо от имени Эйвона что герцогиня пошла на поправку и более не требует сына к себе. Однако Реджинальд отказывается и по счастливой случайности в этот же момент подъезжает карета со Штанцлером.
Эр Август выкладывает Ричарду свой взгляд на крупные политические события.

Далее повествование переносится в кабинет Кардинала Сильвестра, куда приходит Рокэ.
В ходе разговора кардинал стенает о том, что Алва допустил политический промах, на что Рокэ только удивленно поднимает брови и ведет себя достаточно безрассудно и равнодушно, к страданиям кардинала.
Сильвестр пытается добиться от Алвы плана компании, но Первый Маршал ничего ему не сообщает. И даже жестко отказывает
— Только начинаете? Помнится, девять лет назад в этом самом кабинете вы меня назвали сумасшедшим, потому что я решил обойтись без пехоты. Семь лет назад сие почтенное звание было подтверждено из-за того, что я не стал ждать весны, а ударил осенью. Пять лет назад я сошел с ума, рванув через болота, которые кто-то там объявил непроходимыми, а все и поверили. Считайте меня рехнувшимся, мне не жалко, только не мешайте. Война — мое дело и ничье больше.

Когда Ричард возвращается в особняк, его зовут к Алве. По дороге Ричард размышляет о том, как бесславно все кончается. Что Алва идет в ловушку и ему, Ричарду, Алву в общем-то жаль.
Алва выспрашивает у Ричарда о его родственниках и об Эйвоне. Дожидается, пока Ричард сам того не зная проболтается о том, что знает содержание письма. После чего распоряжается, чтобы Окделл собирался на войну и «дарит» Ричарду Сону. А заодно обещает познакомить со своими порученцами.

В главе так же упоминались персонажи: Эйвон Ларак; Мирабелла Окделл; Пако

Полезные описания:
Быт Надора
Глядя на старинную миниатюру, где коленопреклоненный рыцарь целовал вуаль плачущей дамы, Ричард понял, что не хочет домой. Он не хочет сидеть бесконечными осенними вечерами в старом зале и слушать, как матушка и Эйвон то вспоминают о былых временах, то сетуют на обвалившуюся крышу. Дик никогда не любил этих вечерних встреч, а после смерти отца они стали совсем невыносимыми. Если вернуться — все начнется снова.
Воображение Ричарда не дремало, в два счета нарисовав унылую и безнадежную картину. Матушка смотрит на вернувшегося сына так, словно во всем виноват именно он, Эйвон вздыхает и жалуется на здоровье, сестры молчат и тыкают иголками в пяльцы, хотя никому не нужными вышивками забиты все сундуки Надора. У камина жарко, в двух шагах от него — холодно, глаза слезятся от дыма, за окнами воет ветер, на потолке с каждой осенью прибавляется трещин и копоти, а семейство Окделлов сидит и ждет, когда придет их час, а как он придет, если ничего не делать?!

Пересказ политический событий, сделанный Августом Штанцлером для Ричарда Окделла
— Знаю, что ты чувствуешь. Ты хочешь на войну и боишься, что тебя сочтут трусом?
— Да, эр, — не стал отпираться Дик, — мой отец воевал.
— Да, воевал, — согласился кансилльер, — но как и с кем. Дик, я хочу, чтобы ты меня выслушал и постарался понять. Если кто-то узнает, о чем мы говорили, мне несдобровать. И Ее Величеству тоже, но я не хочу, чтобы ты уехал с тяжелым сердцем, считая себя изменником Талигойи. Я не знаю, почему бириссцы напали на Варасту именно сейчас. Они были верными вассалами Раканов, но признать марагонца не захотели.
Оллары выдавили бириссцев сначала в горы, потом за горы. Теперь они вернулись, то ли потому, что посчитали себя достаточно сильными, чтобы отомстить, хотя, к сожалению, отнюдь не тем, кто перед ними виноват. То ли их попросили Раканы. Не знаю, смог бы я пойти на такое даже ради победы, но дело сделано, Вараста разорена. Мы будем дважды преступниками, если не воспользуемся этим. Ты понимаешь, что я тебе говорю?
— Не совсем. Вы хотите, чтоб мы проиграли войну?
— Оллары ее уже проиграли, и только от нас зависит, чтоб ее не проиграли МЫ, талигойцы. Рокэ сам загнал себя в ловушку, он поклялся до зимы очистить Варасту, но это не под силу никому. Никому! По закону Проэмперадора, не исполнившего клятву, должны обезглавить, но до этого не дойдет. Скорее всего Рокэ позволят бежать в Кэналлоа. После этого Кэналлоа наверняка отложится от Талига и заключит союз с морисками. Ну и Леворукий с ними! Кэналлийцы были, есть и будут чужаками, мориски им ближе, чем мы. Кэналлоа вступила в Золотую Империю после того, как пресекся род Борраска и Повелителями Ветров, к несчастью для страны, избрали их родичей Алва, в которых больше было от багряноземельских шадов, чем от Людей Чести.
Талигойя без Кэналлоа проживет, Дикон, а вот Оллары без Ворона — нет. Мы поднимем восстание и победим. На этот раз за нами пойдет вся страна.
— Вся?
— Вся, Ричард. Вараста давала треть нужного стране хлеба, теперь его придется покупать, а купцы, когда видят, что где-то чего-то не хватает, поднимают цену. Чтобы накормить беженцев, от которых никакой пользы, придется поднять налоги. Это возмутит крестьян и ремесленников. Люди не любят спасать других за счет своих детей. Если же беженцев не кормить, то они начнут грабить и убивать, в первую очередь тех, кто послабее. Результат один — страна проснется и поймет, кто виноват. Начнется война, Дорака и Олларов сметут, и вот в этой войне Ричард Окделл должен стать одним из первых.
Теперь ты понял, почему должен вернуться? Будет глупо, если тебя случайно, не зная, кто перед ним, убьет бириссец. Не станешь же ты кричать ему, что ты не враг, да и вряд ли эти варвары при всем их мужестве и благородстве знают Людей Чести по именам. Нет, Дик, предоставь «навозникам» гоняться за «барсами» и поезжай домой. Уверяю тебя, передышка будет недолгой. И дай мне слово до времени не влезать ни в какие авантюры, даже если тебе очень захочется. Ты себе такой роскоши позволить не можешь.

Для обзоров

 <b>ОЭ-Чтения</b> <a href="http://oereader.diary.ru/p205216133.htm">выкладывают </a> пересказ  второй главы третьей части КнК и приглашают к обсуждениям

@темы: Ричард Окделл, КнК, Август Штанцлер, Оллария, Чтения, Пако, Рокэ Алва, Мирабелла Окделл, Реджинальд Ларак, Эйвон Ларак, ПОВ: Ричард Окделл, Кардинал Сильвестр, ПОВ: кардинал Сильвестр

---

Красное на красном. Часть третья. Глава первая

[Enco de Krev]

Часть третья
«Le Mat» (Шут)

Il n'у a point d'accidents si malheureux dont les habiles gens ne tirent quelque avamage, ni de si heureux que les imprudents ne puissent tourner a leur préjudice. (Не бывает обстоятельств столь несчастных, чтобы умный человек не мог извлечь из них какую-нибудь выгоду, но не бывает и столь счастливых, чтобы безрассудный не мог обратить их против себя)
Франсуа де Ларошфуко


Название главы: Глава 1 Оллария «Le Un des Épées»
Основные репортеры: пов: кардинал Сильвестр
Место действия: Оллария
Время действия: -
Персонажи: кардинал Сильвестр; Август Штанцлер; Ги Ариго; Людвиг Килеан-ур-Ломбах; Вальтер Придд; Рокэ Алва; Фердинанд Оллар; Катарина Оллар; Бурраз-ло-Ваухсар из рода Гурпотай; Маркос Гамбрин; Леопольд Манрик;

Глава посвящена Совету Меча.
Кардинал обеспокоен вестями о бандах бириссцев, которые разоряют Варасту. Он не сомневается, что Штанцлер и его единомышленники рады новой войне, хотя и не может ничего прочитать по их лицам. По ходу совета кардинал замечает, что король, которого он двадцать лет отучал интересоваться государственными делами, ведет себя не по заранее оговоренному сценарию: вместо того, чтобы молча выслушать доклад кансилльера, а потом предложить высказаться Лучшим Людям, Фердинанд вызывает посла Кагеты Бурраза-ло-Ваухсар из рода Гурпотай.
Посол был красив и значителен — кагеты по праву считались красивым народом. Рядом со статным Бурразом похожий на худосочный грибок гайифец казался еще меньше, чем был на самом деле, но его присутствие говорило о многом.
Гайифа была давнишней соперницей Талига. После Двадцатилетней войны, в которой предок Рокэ Алвы изрядно ощипал имперского павлина, Гайифа избегала прямых столкновений, предпочитая загребать жар чужими руками. Талиг жил, воюя если не на западе, то на севере, теперь загорелась и южная граница, и Сильвестр больше не сомневался, что благодарить за это следует Его Величество Дивина Восьмого.
Фердинанд спрашивает, знает ли Адгемар о зверствах своих подданных, на что посол возражает, что бириссцы не являются подданными Кагеты. Фердинанд удивляется, что Адгемар ничего не знал о замыслах бириссцев, посол заверяет, что если бы знал, то обязательно бы написал, и объясняет, что у бириссцев нет единой головы, некоторые из них служат кагетам, которые вынуждены защищаться от холтийских язычников, но кроме этих, есть еще и независимые племена. После этого слова просит гайифский посол Маркос Гамбрин. Он говорит, что в свое время бириссцы были вытеснены с законной территории и теперь могут мстить за нанесенную обиду, а может быть местные жители и вовсе обознались, и это другие дикари. Гамбрин говорит то, что в переводе с дипломатического на человеческий можно перевести как: если Талиг введет войска в Сагранну, по Золотому Договору его будет ждать торговая блокада.
Кардинал чем дальше, тем больше удивляется Фердинанду, который ведет себя как настоящий король - не повторяет заученные слова, а говорит от себя. Это опасно тем, что сказанное на Совете Меча становится законом. Король выдворяет послов за дверь и обращается к Лучшим Людям, в первую очередь к маршалу Ги Ариго. Кардинал думает, что если Ариго знает о заранее подготовленном манифесте об отступлении за Рассану, то он будет рваться в бой, а если нет - то будет осторожен. Ариго высказывается воинственно, из чего кардинал делает неутешительный вывод, что король с королевой видятся не только во время церемоний.
Фердинанд спрашивает, есть ли у кого-то возражения Ариго, и слово берет кансилльер. Он говорит, что война с дикарями потребует неожиданных решений, которыми славен Рокэ Алва. Его поддерживает Катарина. Фердинанд спрашивает мнения министра финансов и коменданта Олларии. Манрик высказывается за отступление и говорит, что сможет занять беженцев на дорожных работах. Килеан поддерживает идею отправить Рокэ Алву на защиту южных рубежей.
Кардинал понимает, что это заговор. Штанцлер узнал о нападении загодя и спланировал все так, чтобы выставить сторонников отступления предателями. Вальтер Придд предлагает дать Алве полномочия проэмперадора Варасты, и тогда кардинал понимает, что заговор направлен не только против Талига, но и против Первого маршала. По закону проэмперадора наделяют королевскими полномочиями, но если он не справится со своими обязанностями, его казнят. Фердинанд колеблется между двумя решениями. Видя это, Штанцлер предлагает спросить самого Алву. Рокэ принимает вызов.

В главе так же упоминались персонажи: Дивин Восьмой; Адгемар Кагетский;

Полезные описания:
Совет Меча:
Триумфальный зал, где заседал Совет Меча, по праву считался одним из красивейших в Новом Дворце, но кардиналу было не до мрамора и бронзы...
...что делать с врагами, занимающими обитые черным атласом кресла Лучших Людей? (кроме того, есть отдельное кресло для кардинала)
Зашипели, готовясь пробить, часы, и с первым ударом распахнулись огромные двери черного дерева, украшенные вызолоченными накладками в виде остро отточенных мечей. Грянули фанфары, в Триумфальный зал вступила королевская чета, и Лучшие Люди встали, приветствуя Их Величеств.
По Кодексу Франциска Его Величество должен вести Совет Меча и в завершение оного подписать соответствующий манифест.
Манифест был готов еще вчера, каждая строчка тщательно выверена, но Дорак свято следовал форме, по своему усмотрению распоряжаясь содержанием. Фердинанду придется выслушать Лучших Людей и лишь после этого поставить под документом свою закорючку.
Кардинал в который раз со злым восхищением взглянул на портрет первого из Олларов, по милости которого кардинал Талига на Совете Меча обречен на молчание.
Фердинанд подвел Катарину к высокому креслу, подождал, когда та сядет, тяжело опустился рядом и с придыханием произнес заученные слова:
— Садитесь, господа. Мы собрали Совет Меча, чтоб выслушать и обсудить новости из Варасты. Господин кансилльер, доведите все, что вам известно, до Лучших Людей Талига.


Положение в Варасте и связанные с этим трудности:
Барсы дождались, когда сошел снег, и прыгнули. В первую ночь погибли две деревни, во вторую — четыре, в третью — еще три. Бириссцы появлялись из ниоткуда, и они не грабили, а жгли и убивали. Слухи о том, что седые дикари сотворили с соседями, распространялись, как степной пожар, заставляя крестьян бросать дома и засеянные поля, колоть скот и бежать. Губернатор Варасты доносил, что на одно разоренное село уже сейчас приходится три, если не пять покинутых, и это только начало.
Толпы голодных на дорогах, страх, отчаяние, злоба на власти, которые не могут защитить… Из этих семян к зиме вырастет неплохой бунт. Конечно, его подавят, но сколько на это уйдет сил и средств! Уже теперь очевидно, что своего хлеба не хватит. Зерно придется закупать втридорога, причем не год и не два, а самое малое лет пять.
С бирисской заразой можно покончить лишь одним способом — оставить Варасту и укрепить западный берег Рассанны, превратив восточный в пустыню. Бириссцы не пашут и не сеют, а только грабят, они не смогут ничего взять с разоренной провинции, и им не прорваться через быструю, многоводную реку, особенно если ее берега как следует охранять. Между Саграннскими горами и Рассанной вновь будет дикая земля, но это лучше затяжной драки, которая сожрет груды золота и тысячи жизней. Налоги, конечно, придется поднять. Хлеб хлебом, армия армией, но надо будет и холтийскому кану заплатить. Пусть Кульбабе накормит лошадей в кагетских садах, тогда бириссцам придется повернуться к Варасте спиной и спасать своего Адгемара.

Золотой договор (из сносок):
Золотой Договор был заключен в 178 году Круга Скал по инициативе королевства Талиг и Гайифской империи и подписан всеми существовавшими в то время государствами Золотых земель, кроме Холты и Кир-Риака. Целью договора было зафиксировать сложившийся в результате Двадцатилетней войны баланс сил и сформировать правила, облегчающие ведение дипломатических переговоров и решение спорных вопросов. В частности, Золотой Договор предусматривает «право присутствия». То есть в экстренных ситуациях дипломат, ведущий переговоры на чужой территории, может пригласить в качестве свидетеля и третьего лица представителя любой из стран — участниц Золотого Договора.
По одной из статей Золотого Договора, ни одно из подписавших его государств не претендовало на Саграннские горы и не могло самочинно вводить туда войска.

Про Гайифу (из сносок):
Конхессер - советник (гайи), один из высших штатских чинов гайифской иерархии.
На гербе Гайифской империи изображен павлин в венке из золотых роз.

Про Ги Ариго:
Ги Ариго командовал Южной армией, так что гоняться за бириссцами выпадало ему. Ги достаточно образован и хитер, чтобы понимать — его воинскую карьеру можно спасти только отступлением, да и плести интриги в столице приятней, чем искать по предгорьям бирисские банды, рискуя своей завитой головой.
— Ваше Величество! — Ариго вскочил стремительно и красиво. В алом родовом одеянии он походил на язык пламени.

Для обзоров!

 <b>ОЭ-Чтения</b> <a href="http://oereader.diary.ru/p204790757.htm">выкладывают </a> пересказ  первой главы третьей части КнК и приглашают к обсуждениям

запись создана: 29.06.2015 в 21:33

@темы: КнК, Август Штанцлер, Оллария, кардинал Сильвестр, Чтения, Вальтер Придд, Ги Ариго, Катарина Оллар, Адгемар Кагетский, Рокэ Алва, Леопольд Манрик, Фердинанд Оллар, Людвиг Килеан-ур-Ломбах, ПОВ: кардинал Сильвестр, Бурраз-ло-Ваухсар из рода Гурпотай, Маркос Гамбрин, Дивин Восьмой

---

Красное на красном. Часть вторая. Глава 10.

[ОЭ-читатель]

Название главы: Красное на красном. Часть вторая. Глава 10. Оллария. «Le Un des Bâtons»

Основные репортеры: ПОВ: Ричард Окделл
Место действия: Оллария
Время действия: -
Персонажи: Ричард Окделл; Рокэ Алва; Эстебан Колиньяр; Северин Заль; барон Капуль-Гизайль; Марианна Капуль-Гизайль; Хуан Суавес;


Всю ночь Ричард пишет письма. Но написал лишь одно, своей матери. В письме он кратко сообщил:
Ричард Окделл коротко и мужественно сообщал вдовствующей герцогине, что вынужден вызвать на дуэль семерых «навозников», так как задета его личная и фамильная честь. Он понимает, что его гибель огорчит дорогую матушку и сестер, но Окделлы предпочитают смерть бесчестию. Он надеется, что кузен Реджинальд станет достойным Повелителем Скал и добрым мужем одной из сестер, и заверяет близких в своей к ним любви и вере в победу дела Раканов.
Письмо Катарине он написать так и не смог, и сжег испорченные черновики.
На дуэль Дик одевается в костюм, в котором приехал в Олларию, чтобы не умирать в перьях. Когда Ричард выходил из дома Ворона, ворота были открыты, Ричард счел это своим везением, что ему не придется объясняться с привратником.
При подходе к месту дуэли, Ричард даже огорчается, что Реджинальд действительно ничего никому не сказал. Однако Окделл добирается до Нохского аббатства, где его уже ждут все семеро противников.
Ричард и Эстебан обмениваются чрезвычайно резкими и обидными репликами, после которых кровь ударяет Окделлу в голову и он спешит обнажить шпагу. Юноши обмениваются ударами. К Эстебану присоединяются двое дружков… и в этот момент появляется Алва. Ричард очень рад его появлению.
В своей излюбленной манере Алва интересуется почему здесь затеяно убийство, хотя все присутствующие уверяют его, что это дуэль. Потом интересуется почему Ричард без секунданта. И если плох Реджинальд Ларак, почему он не пригласил Валентина Придда. Хорошенько высмеяв Ричарда и всех присутствующих, Рокэ, пользуясь особенностями дуэльного кодекса, принимает сторону Ричарда в поединке.
Поединок закончился за считанные минуты. Рокэ просто расшвырял юнцов и убил Эстебана ударом в шею. Затем сел на коня, велел дуэлянтам засвидетельствовать почтение графу Килеану и пожелать ему подобрать на следующий год лучшего оруженосца. Затем требует чтобы Ричард сел к нему на коня, аргументируя тем, что оруженосец ему нужен немедленно.
Ричард слушается. Но стоит им выехать из пределов слышимости, как он начинает возмущаться тем, что Рокэ пришел ему на помощь. Однако Алва явно не собирается беседовать и даже переводит коня в кентер , чтобы прервать беседу, предварительно намекнув, что Люди Чести предпочитают нечестные способы убийства. Ричард обижается (намек пропускает мимо ушей) и с трудом заставляет себя молчать до особняка. Но там сразу продолжает спор.
Ричард возмущен, что ему не дали отстоять честь. Рокэ его обрезает. Ричард вызывает Рокэ на дуэль к тому сроку, когда окончится его служение маршалу. Рокэ соглашается, но требует чтобы к тому времени Ричард научился владеть шпагой и сам собирается его учить.
Но их разговор прервало появление барона Капуль-Гизайля. Рокэ приглашает барона в дом.
Ричард, переодетый в цвета ворона, прислуживает Рокэ и его гостю, пока те в великосветской манере обсуждают здоровье бесчисленного количества персон. А Ричард предается размышлениям об ужасной легкости, с которой Алва совершил убийство. Дик мучительно взвешивает случившиеся события, пытаясь разобраться кто хотел его убить, а кто спасти.
Уже собираясь прощатся, барон намекает Ворону, что тот так и не исполнил обещания навестить барона. Ричард готов поклясться, что Ворон выглядит довольным этой беседой. Алва соглашается написать Марианне письмо и вымолить прощение.
Ворон пишет письмо и распоряжается, чтобы Ричард поехал с бароном и непременно привез письмо баронессы. Ричард неохотно отправляется с бароном, который ему по плечо. Всю дорогу с полным нежеланием слушает его размышления о морисскилах.
Пока барон говорил, Ричард думал о Марианне, о Килеане ур Лембахе. Ричард думает, что ворон посмеялся над Людвигом и стоит поговорить о нем с Марианной. Марианна приветливо встречает Ричарда. Читает письмо, передает его мужу и приглашает Окделла отобедать, пока она будет думать над ответом.
У Марианны Ричард задерживается до вечера следующего дня. И то, что происходит в доме Капуль-Гизайлей сильно влияет на Окделла. Как и планировал, Ричард высказал Марианне свои мысли о графе ур Лембахе, но та лишь рассмеялась, потом поймала взгляд Ричарда и пригласила его сесть с собой. Как получилось так, что они провели вместе ночь – Ричард не понял, но ему не удалось. Марианна хорошо знала что делать. Она провела с Ричардом ночь, потом утро и день.. но Окделл все же твердо был намерен помнить что его жизнь принадлежит Талигойе, а сердце – Катарине Ариго.
Вернувшись в особняк, Ричард хочет взять что-нибудь почитать для успокоения, но внезапно на третьем этаже, слышит как Алва играет на гитаре перед камином и Ричард без спросу заходит к нему, привлеченный звуком. Дик отмечает, что Хуан соврал о том, что Алвы нет, потому что Алва просто пьян. Но Рокэ слышит движения Дика и приглашает его войти.
Дик повинуется. Они пьют. Рокэ играет, Ричард слушает. В этотм момент появляется посланник короля, с вестью, что Ворона ждут ко дворцу, но ворон шлет всех к кошкам. Гонец удаляется ни с чем, а Рокэ советует Ричарду никогда ни к кому не являтся на зов.
После Рокэ поет песню Повелителей и вызывает Ричарда на сложный разговор о том кто есть кто, но Ричард его не понимает и только оскорбляется. Потом пьянеет, засыпает и видит сон.
Сон
Дикон бежал, шел, полз, слыша позади ритмичный стук. Его кто-то звал — он не мог понять, кто. Тело было неловким и неподъемным, каждое движение давалось с трудом, потом сзади раздался крик ужаса, перешедший в стон и какой-то жуткий хруст. Дикон обернулся и не увидел ничего — позади оказалась стена. Он знал, что спасен, но вместо радости испытывал жгучий стыд, словно совершил что-то бесчестное. Все было плохо, пока не появилась Катари. Королева ласково улыбалась, и на ней отчего-то было то самое оранжевое платье, в котором была в приснопамятный вечер Марианна, а на руке горел бриллиант Килеанов.
— Если знаешь, что утром будет плохо, возьми все от ночи, — засмеялась Катарина, расшнуровывая корсаж, Дикон бросился к ней, топча рассыпанные по ковру гиацинты.
Утро у Ричарда тяжелое и начинается с Хуана, отвара горчичника и слов о том, что началась война.


В главе так же упоминались персонажи: Катарина Ариго; Реджинальд Ларак; Август Штанцлер; Людвиг Килеан ур Лембах;

Полезные описания:

Барон Капуль-Гизайль
Господин был более чем скромного роста, но достоинство, с которым он держался, делало его значительно выше. Лицо, обрамленное тщательно завитыми и напомаженными локонами, показалось Ричарду знакомым, но где и когда он видел этого человека, Дик не помнил.
Господин между тем заприметил Ворона и просиял. Мелко перебирая ногами в туфлях с огромными пряжками, он пересек замощенный морскими камнями двор и, сняв шляпу с огромным желтым пером, подмел ею булыжники у маршальских сапог.
— Монсеньор, — голос у господина также был роскошным

Полное имя Марианны: Марианна-Жозефина

Морисскилы
Дрессировал желтых морисских воробьев и полагал их самыми совершенными творениями в мире. Эти маленькие проказницы обладают совершеннейшим музыкальным слухом и невероятным даром подражания. Разумеется, они не копируют, подобно попугаям или скворцам, грубые человеческие слова, но песню любой певчей птицы, заметьте, любой, воспроизведут с легкостью. Я учу их петь вместе с моими лютнистами и арфистами и добился поразительных результатов. Более того, мои морискиллы поют ночью, при свечах, а это почиталось невозможным…

В доме Алвы как минимум три этажа.

Песня повелителей Куплет Ветра, куплет Скал
Ветер…
Ярость молний, стойкость скал
Ветер…
Крики чаек, пенный вал
Ветер…
Четверых Один призвал
Ветер…

Скалы…
Лед и Пепел, с гор обвал,
Скалы…
Миг и Вечность, штиль и шквал
Скалы…
Четверых Один призвал
Скалы…

для обзоров

<b>ОЭ-Чтения</b> <a href="http://www.diary.ru/~oereader/p204169493.htm">выкладывают </a> пересказ  девятой главы второй части КнК и приглашают к обсуждениям

@темы: Ричард Окделл, КнК, Август Штанцлер, Оллария, Чтения, Катарина Оллар, Рокэ Алва, Марианна Капуль-Гизайль, Хуан Суавес, Людвиг Килеан-ур-Ломбах, Реджинальд Ларак, Констанс Капуль-Гизайль, ПОВ: Ричард Окделл, Северин Заль, Эстебан Сабве (Колиньяр)

---

Красное на красном. Часть вторая. Глава девятая

[Enco de Krev]

Название главы: Красное на красном. Часть вторая. Глава 9 Оллария «Le Deux des Coupes»
Основные репортеры: ПОВ: Ричард Окделл; ПОВ: кардинал Сильвестр;
Место действия: Оллария
Время действия: -
Персонажи: Ричард Окделл; Август Штанцлер; Катарина Оллар; кардинал Сильвестр; Реджинальд Ларак; Эстебанн Сабве (Колиньяр); Северин Заль;

Штанцлер сообщает Дику, что королева хочет его видеть. Он говорит, что она очень рискует, поскольку Дорак ищет повод для развода. Под покровом тайны они едут в аббатство Святой Октавии. Аббатиса приветствует их, как эсператистка, и Штанцлер говорит, что она была тайно рукоположена самим Эсперадором. Интересный факт: из мыслей Дика мы узнаем, что до этого он видел королеву восемь раз, хотя в каноне показаны только две встречи.
Катарина первым делом спрашивает, правда ли то, что Ричард был болен, и что его не выпускали из дома. Тот подтверждает. Дальше она требует честно сказать, какие отношения связывают его и герцога Алву. Дик не понимает подтекста этого вопроса и отвечает, что они почти не видятся. Катарина говорит, что всегда восхищалась Окделлами (святым Аланом, Эгмонтом), и потому она беспокоится, чтобы герцог Алва не развратил Дика, как Джастина Придда.
— Брата Валентина? Того, что погиб на охоте прошлой зимой?
— Он не погиб. Семья, как могла, скрыла позор, но Люди Чести никогда не умели лгать. Юный Джастин стал любовником маршала. Самое печальное, мальчик не просто впал в грех — он влюбился в этого негодяя! Рокэ с ним забавлялся довольно долго, а потом родные получили картину, изображающую Марка и Лакония. Художник воспроизвел все подробности. У Лакония были черные волосы и очень светлая кожа, но он был виден лишь со спины, а вот Марк… Это не могло быть случайностью, — голос Катарины дрогнул, — у него были родинки и небольшой шрам… Рокэ Алва в очередной раз пошутил.
— Эрэа, — Ричарду стало жутко, он не верил, не мог верить, что человек, каким бы он ни был, мог сотворить подобное. Его эр был злым, насмешливым, жестоким, но есть же предел любой подлости, — может быть, картину прислал кто-то другой? Кто-то, кто ненавидит обоих?
— Кто? Рокэ Алву ненавидит вся Талигойя, но я не знаю никого, кто осмелился бы так над ним подшутить, и потом он сам все рассказал. Позже.
Катарина просит разрешения называть его "Дикон" и сама позволяет ему обращаться к себе по имени. Она предлагает сменить тему, и Дик рассказывает о том, что прочитал о Гальтаре пока болел. Катарина спрашивает, знает ли он, почему Раканы оставили Гальтару, и Дик пересказывает легенду о Ринальди и Беатрисе (см. полезные описания). Катарина всячески дает понять, что судьба Беатрисы ей знакома не по наслышке. В конце концов Дику становится стыдно, что он перечитывал эту легенду не один раз.
Катарина благодарит его за рассказ и говорит, что чуть было не поверила в сказку. Она считает, что история герцогини Борраска и принца Ракана настоящая, потому что выдумать такое невозможно, а в существование тварей, которых освободил Ринальди, она не верит. Катарина упоминает, что раньше увлекалась магией и поняла, что ее на самом деле не существует.

Тем временем кардинала Сильвестра гложут дурные предчувствия. Он размышляет, откуда ждать удара.
В Агарисе все идет, как запланировано: магнусы и кардиналы деруться за сан Эсперадора, временно это место займет дряхлый старик Юнний. Дриксен и Гаунау слишком слабы, а Люди Чести дозреют до следующего бунта не раньше чем через десять лет.
Кардинал не может понять причину своего беспокойства. Он утверждает указ о назначении Клода Дезаррижа новым капитаном Лаик. "За него хлопочет фок Варзов, а Рокэ то ли по своему обыкновению подмахнул бумагу не глядя, то ли из вредности не пришел за советом, хотя главу фабианского братства избирает кардинал, а маршал лишь формально утверждает." Кардинал думает, что фок Варзов - единственный из Людей Чести, кому можно доверять, кроме Рокэ, разумеется (интересно, а как тогда Савиньяки? и его собственная семья, которая формально тоже принадлежит к ЛЧ?). Расследование пропажи Арамоны ничего не дало, также как и с отцом Германом, но кардинал все еще не верит в сверхъестественные причины происходящего.
Кардинал вызывает к себе гонца, который должен будет запустить цепочку знаковых событий, которые в конце концов приведут к смерти Альдо Ракана. А пока тот идет, Сильвестр открывает одну из книг о Гальтаре, присланных Рокэ. Теперь мы видим историю Ринальди с точки зрения более критически настроенного человека.
Догадайся Эридани Ракан напоить братца ядом, остался бы жив, Изначальные Твари сидели бы там, где им положено, в Талигойе доселе поклонялись бы Четверым, а власть опиралась не на пики и мушкеты, а на древние силы. Если, разумеется, они и впрямь существовали...
Интересный факт: кардинал не знает, что прообразом для Леворукого стал Ринальди. Глядя на гравюру, он отмечает их похожую внешность, как неправдоподобную деталь, которую позволил себе художник.
Приходит гонец. Дав ему необходимые инструкции, Кардинал возвращается к книге.

В трактир, где ужинают Дик с кузеном, заваливаются навозники во главе с Эстебаном. Наль предлагает на всякий случай уйти, но Дик назло ему остается. Он демонстративно заказывает кэналлийское, а когда Наль поражается, как он может брать деньги у Ворона, отвечает, что эр должен содержать оруженосца, и что Алва виноват в разорении Надора.
Тем временем навозники начинают громко нарываться на ссору. Они упоминают Джастина Придда и спрашивают, позирует ли Дик для новой картины. Тот быстро выходит из себя. Он разбивает нос Эстебану и вызывает всю компанию (семь человек) на дуэль. Они с кузеном уходят в другой трактир, куда вскоре приходит Северин с условиями дуэли. Встречу назначают на завтра в шесть утра в Нохе. Наль отказывается в этом участвовать, и Дик говорит, что будет без секунданта. Налю он говорит, что после его смерти тот должен будет жениться на Айрис и стать новым Повелителем Скал.

В главе так же упоминались персонажи: Джастин Придд; Беатриса Борраска; Лорио Борраска; Ринальди Ракан; Эридани Ракан; Эрнани Первый; эсперадор Юнний; Клод Дезарриж; Альдо Ракан; Арнольд Арамона; Вольфганг фок Варзов; Рокэ Алва; Айрис Окделл;

Полезные описания:

Аббатство Святой Октавии:
Карета остановилась на берегу Данара, монастырь нависал над самым обрывом. Неприметная калитка в боковой стене ничем не походила на помпезную арку главного входа, украшенную скульптурами и светильниками. Толстая женщина (аббатиса Моника) в черном покрывале долго разглядывала гостей сквозь решетку и, лишь убедившись, что перед ней те, кого она ждет, открыла.
...молодой человек на негнущихся ногах пошел вдоль высокой кирпичной ограды, увитой диким виноградом, к которой примыкала другая стена — зеленая, сплетенная из какого-то колючего кустарника с мелкими острыми листочками. Ричард не сразу обнаружил нишу в старой кладке, оказавшуюся тем самым проходом, о котором говорила Моника, проходом в сад, где его ждала королева.

О Гальтаре со слов Дика:
— Гальтара была очень большой, — послушно начал Дик, вспоминая переплетенный в пятнистую кожу фолиант, единственный, который он прочел, остальные оказались слишком непонятными. — Она была построена с помощью великих сил в древние времена…
«Кэртиане жить, пока стоит Кольцо Гальтары», — было начертано на вратах внутренней Цитадели, вратах, которые открывались лишь перед теми, кто принадлежал к Великим Домам. Четыре Великих Дома, Четыре Знака Силы, Четыре Верхних Города, Четыре Вечных Башни, разнесенных на тысячи пасадан (3.14 км)…

Легенда о Ринальди и Беатрисе:
— Ну… Там написано, что у короля Эридани было два брата. Среднего звали Ринальди, младшего — Эрнани. Ринальди был очень гордым, и еще он влюбился в герцогиню из дома Ветра…
— Тогда это были не Алва, — отец говорил, что нужно быть честным даже по отношению к врагам, — юная Беатриса была женой полководца Лорио Борраски, и она любила своего мужа. Ринальди воспользовался тем, что Лорио был в походе, и в маске проник к герцогине в спальню. Беатриса приняла его за грабителя и закричала. Прибежали слуги, во время боя маска упала, герцогиня узнала принца и велела его отпустить. Ринальди решил, что это знак любви, но Беатриса сказала, что лучше принадлежать последнему слуге или псу, чем забывшему о своей чести принцу. Ринальди ушел, но он не привык проигрывать. Брат короля похитил Беатрису…
О том, что произошло между герцогиней Борраска и Ринальди Раканом, Ричард читал множество раз. Ринальди обрезал пленнице волосы и лишил ее одежды… Он продержал герцогиню в тайном убежище восемь месяцев. Пока женщина не забеременела, похититель забавлялся с ней каждый день, потом отдал сначала слугам, потом специально натасканным псам, а сам со своей новой любовницей смотрел на позор той, что его отвергла.
— Срок Беатрисы близился, Ринальди его месть наскучила, и он собрался убить пленницу, но один из слуг, тайный эсператист, помог герцогине бежать. Он хотел укрыть ее у своих единоверцев, но Беатриса Борраска решила иначе. Она, как была обнаженной, со следами от плетей и собачьих укусов на теле, среди бела дня прошла через всю Гальтару к королевскому дворцу и потребовала у Эридани Ракана справедливости. Ринальди пытался отрицать свою вину, но был изобличен слугами и любовницей. По Золотому Закону принадлежащий к Великому Дому мог принять смерть лишь от руки равного. Ему давали меч, и он дрался по очереди с другими дворянами.
Первым скрестить клинок с насильником должен был герцог Борраска, а он считался лучшим бойцом Золотых земель. Принца ждала быстрая и почетная смерть, это было слишком легким наказанием за содеянное. Народ Гальтары и Великие Дома потребовали от короля сохранить преступнику жизнь и заточить его под Цитаделью, и Эридани согласился.
Под Цитаделью были пещеры, в которых жили страшные чудовища. Те, кто создал Гальтару, сделали так, что они не могли подняться наверх. Самых страшных преступников запирали в этих подземельях, так поступили и с Ринальди.
...но Ринальди принадлежал к роду Раканов, а Раканы были наследники создавших Гальтару. Эридани и его братья владели древними секретами. Когда принца волокли к входу в пещеры, он кричал, что отомстит всем Золотым землям и его месть будет страшной. Тогда решили, что угрозами и оскорблениями он хочет приблизить свой конец. Эридани запретил воинам стрелять. Король, его брат Эрнани, Лорио и Беатриса видели, как преступника втолкнули в подземелье. Лорио опустил решетку, а Эридани собственными руками защелкнул Капкан Судьбы.
— Замо́к, который может открыть лишь тот, кто закрыл. Другой, прикоснувшись к Капкану, превращается в живую статую и остается недвижим, пока не пройдет отпущенный ему небом срок.
— В книге говорится, что в древние времена было изготовлено шестнадцать подобных замков, стерегущих выходы из подземелий Гальтары.
Осужденный принц нашел способ отомстить. Каким-то образом он открыл дорогу заточенным в пещерах тварям, и они вырвались на волю. Чудовища казались непобедимыми, но Эридани пустил в ход подвластную Раканам магию. Он спас город, но сам погиб. Корону получил Эрнани, последний из братьев Раканов.
И новый король, и его народ не хотели оставаться в Гальтаре, и Эрнани перенес столицу в Кабитэлу, а сам отрекся от старой веры и подвластных его роду сил и поклялся, что Раканы никогда не прикоснутся к родовым талисманам.
— Тот человек, который записал легенду, думает, что Эрнани не осмелился уничтожить реликвии, а может, не смог. Они где-то спрятаны. Может, в Гальтаре, а может, и в новой столице.

Проклятие Ринальди:
Оказывается, Ринальди Ракан, когда его волокли на казнь, проклял своих братьев и их потомство. Витиевато проклял, но добротно, хотя все это мог придумать какой-нибудь менестрель…
Любопытно, докопался ли Альдо Ракан до того, что он тот самый, «последний в роду», на голову которого должно обрушиться проклятие Ринальди?
«Пусть последний семени вашего четырежды пройдет путем, что вы уготовали мне, осужденному вами, пусть страдания его превзойдут мои страдания, как осенняя буря превосходит летний ветер, и пусть узнает он, безвинный, но виновный, кому обязан своей участью. И да падут его проклятия на души ваши, где б они ни были»

Тайные знаки, которые приведут к покушению на Альдо:
— Джозеф Кэрриган, — кардинал полагал правильным называть своих людей по имени, — вы должны за восемь дней добраться до Сагра-Аны и доставить вдове графа Зеппо подарок ко дню ее ангела. Графиня — достойная женщина и преданная дочь Церкви, а ее супруг был одним из столпов королевского совета...
не забудьте к ларцу с четками и житием святой Октавии прибавить три дюжины королевских гвоздик.
Три дюжины королевских гвоздик стареющей графине. Знак внимания, не более того. Другое дело, что, увидев их, исповедующий эсператизм мажордом графов Зеппо «тайно от властей» посетит Агарис и три дня подряд будет ставить по три белые свечи в малом храме ордена Милосердия. Кто надо, поймет…

для обзоров

<b>ОЭ-Чтения</b> <a href="http://oereader.diary.ru/p203266647.htm">выкладывают </a> пересказ  девятой главы второй части КнК и приглашают к обсуждениям

запись создана: 20.03.2015 в 02:23

@темы: Ричард Окделл, Альдо Ракан, КнК, Август Штанцлер, Оллария, кардинал Сильвестр, Чтения, Айрис Окделл, Катарина Оллар, Ринальди Ракан, Вольфганг фок Варзов, Арнольд Арамона, Рокэ Алва, Джастин Придд, Эридани Ракан, Реджинальд Ларак, ПОВ: Ричард Окделл, Северин Заль, Эстебан Сабве (Колиньяр), ПОВ: кардинал Сильвестр, Эрнани Первый, Беатриса Борраска, Клод Дезарриж, Лорио Борраска, эсперадор Юнний

---

КнК Часть вторая. Глава восьмая. Агарис и Кагета «Le Valet des Bâton

[ОЭ-читатель]

Название главы: Красное на красном. Часть вторая. Глава восьмая. Агарис и Кагета
«Le Valet des Bâtons»

Основные репортеры: ПОВ: Робер Эпинэ
Место действия: Агарис ; Кагета
Время действия: -
Персонажи: Робер Эпинэ; Каллиоль сын Жмаоля; Виссиф-ло-Лаллион из рода Парасксиди; Серон-ло-Гискуляр из рода Шаримлетай;


Робер Эпине отправляется в Кагету, где его – согласно обещаниям Енниоля – встречает гоган-переводчик Каллиоль сын Жмаоля и почетный экскорт возглавляемый казароном Виссифом-ло-Лаллионом из рода Парасксиди и Сероном-ло-Гискуляром из рода Шаримлетай. С помощью толмача высокие стороны обмениваются соответствующими приветствиями.
Толмачь сообщает Роберу, что до столицы – Равиата им добираться неделю. Останавливаться отряд будет в замках казаронов.
В первом же замке Робер с тоской осознает что казаронское гостеприимство требует от него больше сил, чем он представлял, потому что съесть все яства ему не под силу и с тоской думает о агарисской морковке.
В полночь ужин прерывается уходом жен кахаронов и выходом танцоров. После чего Роберу предлагают выбрать себе на ночь женщин. Он выбирает из общего строя троих, с тоской думая о том, что больше всего хочет раздеться и лечь спать. Богатства казаронского замка вызывают у него отвращение. Все ему кажется слишком большим и слишком неудобным.
Пока Робер с унынием оглядывает свои покои, к нему проскальзывает девять казаронских дев, хотя Эпине готов был поклястя, что отобрал не более четырех.
После такого гостеприимного дня, Робер решает нарушить законы гостеприимства, но добраться до Равиата пренебрегая остановками в замках. И через три дня достигает столицы Кагеты.
Особую ценность в пути для Робера представляет компания переводчика, который охотно отвечает на вопросы, развлекает гостя и нравится крысу, и легкое уважение со стороны эскорта бириссцев, которых порадовало что гость пренебрег казаронским гостеприимтсвом.
Еще до подъезда к столице Кагеты в голове Робера остается всего две мысли. Одна о Мэллит, вторая о том, что ему надоела Кагета.



В главе так же упоминались персонажи: Енниоль;
Полезные описания:

Бириссцы
Был и почетный эскорт — два десятка седых черноусых красавцев в черном, к седлам которых, несмотря на жару, были приторочены плащи из шкур горных барсов. Робер Эпинэ с некоторой оторопью рассматривал бесстрастные лица, которые показались бы прекрасными, если б не хищно вырезанные ноздри и надменное выражение.
Бириссцы презирали всех, даже короля, которому служили. Это был странный народ, издавна повелевавший Саграннскими горами и, к счастью, слишком малочисленный, чтобы двинуться в великий поход.
Побывавший в Кагете монах писал, что бириссцы во многом напоминают морисков, но обитатели Багряных земель готовы уважать чужое мужество и способны признать первенство чужака, если тот докажет его с мечом в руке. Бириссцы считали себя потомками Бога-Барса, и не было заслуги или подвига, которые в их глазах вознесли б равнинного человека до их горной высоты.

Традиции кагетского гостеприимства
каждый казарон присылает гостю девятерых красавиц, из которых тот может оставить всех, а может — одну. Не принять ни одной женщины значит нанести смертельную обиду хозяину.
Огромный стол ломился от яств, в подавляющем большинстве вкусных, но как же их было много, а проклятый казарон требовал от гостя пробовать все новые кушанья.
Мясо козленка сменялось мясом нерожденного ягненка, затем шли поросятина, телятина, баранина такая, баранина сякая и баранина эдакая. Утки, гуси, куропатки обычные и каменные, голуби, кулики, перепела, зайцы, фазаны, речные и морские твари — все это истекало жиром, издавало неописуемые ароматы и требовало места в желудке.

Кагетские особенности менталитета
Эпинэ и без посторонней помощи заметил, что Кагета живет отнюдь не столь роскошно, как могло показаться из замка треклятого обжоры. Грязи и бедности здесь хватало, Робер не сразу привык к тому, что в Кагете всех дворян называют казаронами, и среди них бывают как полуцари, так и полунищие, все имущество которых состоит из жены, десятка детей, парочки крестьян, хромой клячи и оравы тараканов.
Казароны, даже самые голоштанные, считали себя равными первым вельможам и усиленно презирали торговцев, ремесленников и крестьян, ну а бириссцы презирали всех кагетов оптом и в розницу, но, странное дело, веками кушали из их рук.

О военном союзе Кагеты с бириссцами.
Робер знал, что союз барсов и казарии вынужден. Если б не бирисские клинки, Кагету давным-давно подмяла бы Холта или Нухутский султанат. Если б не кагетские мясо и вино и не купленное на равиатские деньги гайифское оружие, бириссцам пришлось бы самим пасти коз и овец, а седые воины почитали крестьянскую работу величайшим позором.

Интересные факты:
Имя казара Агдемара - Адгемар-ло-Вардгеваз
Коня Робера Эпинэ зовут Шад
Сексуальные аппетиты Робера Эпинэ - И потом он не монах, и у него нет ни жены, ни любовницы. Для Мэллит Робер Эпинэ всего лишь друг и подданный ее принца — это даже безнадежней, чем никто, а раз так, он оставит себе всех девятерых, и пусть подданные Адгемара хотят — восхищаются, хотят — лопаются от зависти.

для обзоров

<b>ОЭ-Чтения</b> <a href="http://oereader.diary.ru/p203224723.htm">выкладывают </a> пересказ  восьмой главы второй части КнК и приглашают к обсуждениям

@темы: Робер Эпинэ, КнК, Чтения, Енниоль Гавионн, ПОВ: Робер Эпинэ, Агарис, Кагета, Каллиоль сын Жмаоля, Виссиф-ло-Лаллион из рода Парасксиди, Серон-ло-Гискуляр из рода Шаримлетай